— Пойдемте, — сказала она и накинула
на плечи коричневую кофту.
Мы вышли из парикмахерской и зашли в
соседний подъезд. Это была девятиэтажка, но без лифта. Пока
поднимались на третий этаж, она сказала, что ее зовут Оксана и ей
двадцать два года.
— Макс, а тебе сколько лет? —
спросила она и уже более смело посмотрела на меня.
— А на сколько я выгляжу? — кокетливо
спросил я, хотя отлично понимал, что она никогда не сможет
догадаться.
— Двадцать пять или двадцать семь, —
прикинула она.
Я подтвердил. Ну не ломать же ей
психику и признаваться, что мне аж сто тридцать пять!
В квартире было чисто, но очень
тесно. Между двумя крошечными комнатами располагалась кухонька, в
которую умещались лишь стол с тремя стульями, шумный холодильник,
старая плита, мойка и шкаф с посудой. Оксана предложила мне на
выбор суп с пшеном или тушеную капусту с кусками курицы.
— Давай все! Я голоден, как волк, — я
клацнул зубами и облизнулся.
Она засмеялась и включила плиту. Пока
еда медленно грелась на толстой конфорке, я, под видом иностранца,
расспрашивал о жизни в империи.
— Хорошо живем, — начала она. — Всего
у нас в достатке.
Я удивленно посмотрел на нее, но
промолчал.
— После школы мне разрешили идти
учиться на парикмахера, как моя мама, или на сварщика, как
папа.
— А если бы ты хотела стать врачом
или портнихой?
— Нет-нет, у нас так нельзя. Мы можем
выбирать только профессию родителей. У меня и бабушка была
парикмахершей и работала там же, где и я. Зачем что-то выбирать
другое, когда все можно передать по наследству? Например, как эту
квартиру. Когда бабушка помрёт, то в ней буду жить я одна, пока не
выйду замуж. А потом и квартиру, и парикмахерскую передам своим
детям. Здорово, правда?
Я сглотнул ком возмущения, стоявший в
горле, и с улыбкой кивнул. Пусть лучше счастливо живет в своей
клетке, чем узнает правду и будет страдать. Еда была пресной, но я
умял ее за несколько минут. Оксана сидела рядом и медленно пила
теплую воду. Доев капусту с курицей, я взял руку девушки и нежно
поцеловал.
— Спасибо. Было очень вкусно.
Она засмущалась и вперила взгляд
синих глаз в стол. А я поцеловал еще раз, но уже чуть выше. Затем
еще раз и еще. Она не вырывала руку и не сопротивлялась, поэтому я
быстро добрался до ее губ. Мягкие пухлые губки сразу открылись
навстречу моему языку. Я сам не понял, как подхватил ее на руки и
понес в комнату. Правда, в первый раз ошибся и чуть не бросил ее на
кровать, на которой лежала старуха, но вовремя сообразил и побежал
в соседнюю спальню. Одежда слетела с нас за считанные секунды. Я
уверен, что такого опытного любовника она в жизни не встречала и не
встретит никогда. Будь это спортом, то я бы получил все возможные и
невозможные награды и звания.