Он сунул мне свою визитку, я убрал её в бумажник.
— Походу, запряжёт он нас ещё по какому-то поводу, — Лёня достал
бензиновую зажигалку, прикурил сначала Васе, потом себе.
— Да нам не привыкать, — сказал Вася. — В Иркутске тоже, бывало,
наши дёргали. Охранять там мероприятия какие, или ещё что-то. Людей
вечно не хватает. Ладно, бывайте, мужики, благодарю за помощь,
этого не забуду. А то бы долго с этим возился. Теперь оружейку надо
добивать.
Вася ушёл, я вместе с Лёней вышел на стоянку, подошёл к машине,
обсуждая с ним то, что осталось.
— Поехал я, — я посмотрел на время. — Документы увезу юристам,
пусть занимаются. Хочу сегодня брата проведать, потом в
Краснозаводск смотаться.
— Ну, без меня, — Лёня стряхнул пепел. — Мне ещё отрабатывать и
отрабатывать.
— Кстати, — я огляделся. — А чего Игнатьев так загорелся нам
помочь? Ты на что ему намекнул, Лёня?
— Да, дело такое, — он хмыкнул. — Он дачу построил, хочет туда
сигналку прикрутить, чтобы никто не залез. Ему обещал Сысоев, а
технарей-то и нету, и пока появятся, время пройдёт. Вот и пришлось
ему уступить.
— Ну, нам же лучше. Ладно, будет ему на даче сигнализация.
— Да погромче, — Лёня засмеялся.
Заехал к Кириллу, привёз ему сока и видик с кассетами. Всё равно
это всё стояло дома без дела, только брат его и смотрел. Сразу
подключил к ящику. Кирилл понемногу приходил в себя, оживился.
Позже к нему пришла его девушка, Алёнка, так что сам я долго
засиживаться не стал.
Остановился у дома Жени. Возьму его с ружьём, съездим на
комбинат, и ещё в одну точку, которую тоже выкупали наши заказчики
из Питера. Заглушил двигатель, нажал кнопочку на пульте, включая
сигналку, и вошёл во двор.
— Ты чего это? — спросил я. — Кто это был?
Женя сидел на крыльце и курил. Руки в крови, рядом лежал его
моссберг и длинный нож с деревянной рукояткой, почти чёрный от
крови.
— Да Борьку зарезал, — Женя вытер лоб предплечьем. — Дед твой ко
мне заходил, попросил, что я ему помог Борьку замочить. Сам-то не
мог, боров-то здоровый.
— Что ты несёшь? Какого Борьку?
— Ну чушку эту! — воскликнул он. — У тёти Наташи кабан живёт,
забыл? Ну, жил вернее! Тётя Наташа его всё Борисом Николаичем
называла, мы угарали с тобой недавно, помнишь?
— А, — я выдохнул с облегчением. — Сразу не мог сказать? А я
думаю, какого Борьку.