С моей помощью, Ветров все-таки перебрался на пассажирское
сиденье. Принялся перетягивать рану на бедре резиновым жгутом.
Получалось у него плохо, но он справился.
— Сколько живых в кузове? — между делом поинтересовался он.
— Двое. Васильев и Нагибин. Остальным не повезло. Но сзади нас
еще одна машина, может там больше бойцов уцелело?!
Глупо было на это надеяться, учитывая обстоятельства. Командир с
досады долбанул кулаком боковую стенку. Бессильно скрипнул
зубами.
— Надеюсь, этот чертов чемодан стоит пролитой крови моих парней!
— спустя несколько секунд процедил он, глядя куда-то за горизонт. —
Не потерял?
— В кузове лежит.
Нас нагнала вторая машина, где тоже оказалось четверо уцелевших.
У пикапа были прострелены оба задних колеса, именно поэтому машина
и отставала. В итоге получилось, что из семнадцати человек
участвующих в операции, выжило чуть больше половины. Судьба
остальных была очевидна. Раненых либо добьют, либо возьмут в плен и
будут пытаться обменять. Как ни прискорбно, но в той обстановке
помочь остальным мы не могли — скорее всего, остались бы там все.
Навсегда. И тогда весь смысл операции сходил на нет.
— Долго мы еще будем здесь торчать? Поехали уже... — тяжело
выдохнул Ветров.
Заняв его место, я направил машину в сторону виднеющегося
вдалеке поста. До него было минут пятнадцать езды. Так и оказалось,
когда мы добрались до блокпоста, нас уже ждали. Из Баграма вызвали
вертушку.
Гарнизон был поднят по тревоге, ожидалось, что нас могли
преследовать. Раненым тут же принялись оказывать медицинскую
помощь, а изрешеченные пулями машины отогнали в сторону и бросили.
Свою службу они сослужили.
Я наравне со всеми помогал с ранеными, хотя, пожалуй, это было
лишним. Медиков тут хватало.
Ждали, что на нашу дерзкую выходку будет какая-то реакция, но
было тихо. Так прошло около часа. С авиабазы из Баграма прибыло две
вертушки, «Ми-8» и сопровождающие ее два «двадцать четвертых».
На вертушке прибыли гости. Один из них привлек мое внимание.
— Где лейтенант Савельев? — спрашивал тот, подходя то к одним,
то к другим.
Когда он подошел ближе, я разглядел его. Это был капитан
Быстров, которого я видел на фотографии, что мне передал помощник
полковника Черненко. Ну, лучше поздно, чем никогда. Впрочем, этого
стоило ожидать.
Решительно направился к нему, держа в руках серебристый кейс,
который достался нам такой дорогой ценой.