Олеся откровенно смеялась над ним:
— Вот когда будет квартира — тогда подъезжай.
Двушку в Алтуфьево ему одобрили легко: хорошая зарплата в компании мирового уровня, машину он тоже взял в кредит, правда, еще до встречи с Олесей — не «Мерседес», но новая «Мазда» из салона.
Олеся никогда бы не вышла за него, если бы родители не задумали отправить ее учиться в Англию, а когда она сказала им категорическое «нет», заблокировали все кредитки.
Они ей просто не оставили другого выхода, да и разозлили не на шутку. В один день она сказала «да» Богдану, на следующий день они расписались и вечером пришли знакомиться с ее родителями.
Те, посмотрев на бумажку, которой дочь махала перед их носом, и на кольца на безымянных пальцах молодоженов, поняли, что Олеся не шутит. Они попытались вразумить глупое дитя, но девушка была в эйфории, ей тогда казалось, что она наказывает их, хотя, конечно же, наказала себя.
Богдан был бы неплохим мужем, если бы был богат. Всего остального в нем было с лихвой: и любил, и заботился, и пылинки сдувал, и старался сделать все, чтобы жена ни в чем не нуждалась.
Только Олеся привыкла совсем к другому уровню жизни и роллы с сушами по пятьсот рублей считала дешевкой. Иногда она даже не пробовала их, а просто смотрела на чек и отказывалась есть.
— Ты меня что, отравить вздумал? — еще отчитывала Богдана.
У нее не было обязанностей по дому, но Богдан и сам отлично со всем справлялся.
Через год его чувства немного поостыли и в семье начались скандалы. При первой же ссоре Олеся или собирала вещи и пугала мужа, что возвращается домой, или просто убегала и могла не приезжать несколько дней, а то и неделю. Все зависело от того, кто готов был ее приютить у себя. С родителями она помирилась быстро, хотя продолжала держать их на расстоянии и появлялась в отчем доме только тогда, когда надо было ей.
Сейчас ей нестерпимо захотелось в родной дом, но буквально неделю назад она поссорилась с ними и обещала первой не звонить.
Олеся всунула ключ в замок и открыла дверь. В нос ударил знакомый и уже ставший родным запах. Их с Богданом. А теперь его нет и больше никогда не будет. Слезы опять потекли по щекам, она включила во всех комнатах свет, села на диван в гостиной и заскулила.
Там же она и заснула, а проснулась, когда рассвело. Что же ей сейчас делать? Сначала она подумала о том, как ей жить без Богдана. Ведь у нее, кроме родителей и Мирославы, никого нет. А потом почему-то вспомнила, что у мужа, кроме нее, никого не было. Друг по работе, пара знакомых однокашников, с которыми он пил пиво раз в месяц, тетя и дядя из Якутии, которых Богдан нашел пару лет назад, когда пытался найти родителей. Сам он был из детдома, но рассказывать, как ему несладко там было, не любил.