Вечер он провел в кабинете, туда же служанка и принесла ему небольшой ужин: кусочек отварной говядины с зеленым салатом и стакан морса. Богдан с удовольствием все съел и принялся за работу: просмотрел все папки, какие были на столе, залез во все ящики, внимательное рассмотрел кредитные карты, узнал в каких банках Горячев хранит капитал. В телефоне нашел приложения и Сбербанка и ВТБ, в которые смог зайти по Face ID и обрадовался: денег на счету было предостаточно для начала, чтобы ни о чем не беспокоиться и не создавать вокруг себя суету.
Кроме того, по выпискам посмотрел, кому и сколько он платил. И хотя почти никого, кроме Кирилла он не знал, но имена не только запомнил, но и выписал.
Валентина постучалась в кабинет, вошла и спросила:
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — буркнул Богдан.
— Скоро ложишься?
— Еще час поработаю.
— Ладно, — тихо попрощалась женщина, — спокойной ночи.
Богдан облегченно выдохнул, когда она закрыла за собой дверь. Этот ребус — какие отношения в семье Горячевых — он еще не разгадал. Искал, собирал информацию по крупинкам, по взглядам, но пока, кроме того, что супруги живут в разных спальнях и, как Богдану казалось, Валентина чувствует себя в чем-то виноватой, не нашел. Наверняка для того чтобы получить больше информации, ему надо было хотя бы раз поговорить с супругой Геннадия Вячеславовича, но Богдан боялся этого и пока предпринял тактику выжидания и наблюдения.
Спалось ему в новом доме и новой постели хорошо. Разбудила его Валентина — принесла завтрак в постель со словами:
— Все, как ты любишь.
Тепло посмотрела на него и вышла из спальни.
«Все, как ты любишь» оказалось двумя яйцами всмятку, парой кусочков сыра, ломтиком темного хлеба и кругляшом сливочного масла. Да, еще черный кофе. Без сахара и молока.
Богдан скривился. Обед вчера был намного богаче, а тут прям диетический какой-то завтрак. Потом вспомнил, что тело Геннадия Вячеславовича действительно нуждается в диете и сбросе минимум десяти килограммов лишнего веса, и с наслаждением съел весь завтрак. Даже крошки не оставил и кофе выпил без любимой сгущенки или молока. Ну что ж, худеть, так худеть, Богдан был не против, потому что в тучном теле Горячева ему было неудобно. Понятно, что это дело привычки, но и для здоровья было бы неплохо скинуть хотя бы десять килограммов.