Это его шанс все изменить? Или шанс на спокойную жизнь, о
которой он иногда мечтал? Попытаться ему влезть снова в ту
центрифугу корейского шоу-бизнеса, или пойти в колледж, жениться и
воспитывать гипотетических детей в США? Как вообще так вышло? И
почему он? Эти вопросы роились в его голове, не давали покоя. Но
организм ребенка еще не привык к успокоительным, поэтому вскоре его
начало клонить в сон. Он устало лег на кровать и отрубился, едва
его голова коснулась подушки.
Даниэль удивительно легко принял свою ново-старую жизнь. Иногда
он сам поражался своему спокойствию. Скорее всего, оно было
обусловленно легким ощущением нереальности происходящее. Не то,
чтобы происходящее было похоже на сон — все уж слишком реально
ощущается, но... жизнь напоминала повторное прохождение какой-то
компьютерной игрушки... Он уже был здесь, он примерно знает, что
будет дальше. И он, пожалуй, был даже рад этому второму шансу. Даже
не зная, что точно он будет делать дальше, Даниэль искренне
кайфовал от своих ощущений. Оказывается, взрослая личность в
тринадцатилетнем теле — это убойное сочетание. Энергия била через
край — ему казалось, что он может сделать все, что угодно, только
скажите откуда начать. Вот только в тринадцать он еще не знал, что
ему делать, поэтому тратил энергию куда попало. Теперь же он
примерно понимал, чем следует заняться в первую очередь.
2013 год был сложным и для него, и для всей его семьи, только в
этот раз у Дана есть шанс немного все изменить, пусть даже это и
перечеркнет почти все еще знания о будущем в отношении его
семьи.
Когда ему было двенадцать лет он стал жертвой школьного
буллинга. На самом деле — ничего супер-страшного не происходило:
никакого дерьма в школьных шкафчиках, побоев или пожеланий
смерти... но достаточно долгое время он был постоянным объектом
насмешек. Из-за всех этих словесных издевательств Дан ненавидел
школу и себя самого. В буллинге ему было даже неловко признаваться
взрослым — просто слова же, а не действия. Его обидчики — не такие
уж популярные, они не намного крупнее и сильнее его, их не
прикрывала администрация школы. Просто их много и они как минимум
казались уверенными в себе людьми. В отличие от Дана — у него в
этом возрасте комплексов было даже слишком много.
Огромная муниципальная школа Манхэттена была хороша во всем,
кроме одного: количестве работающего персонала. Учителей-то
хватало, а вот тех же психологов или кого-то вроде — нет. Поэтому
издевательства одноклассников длились несколько лет — постоянные
насмешки, из-за которых Дан ходил в школу, как на каторгу.