Именно после его визита ситуация накалилась ещё больше. Одна из девушек сорвалась. Вика, на которую красный тоже обратил особо пристальное внимание, просто не выдержала пережитого страха. Ударилась в настоящую истерику. Рыдала. Металась по камере, крича и требуя, чтобы её выпустили. А потом начала с разбегу и со всей дури бросаться на дверь, разбивая в кровь руки и лицо, воя, как раненное животное.
Я тогда поймала испуганную Соню в свои объятия, закрыв её уши руками, прижав лицо к себе. Всеми силами не позволяя видеть и слышать, защищая от этого ужаса. Остальные девчонки пытались остановить сорвавшуюся с катушек бедняжку, но та вырывалась и снова бросалась калечиться.
Пока в какой-то момент дверь не открылась, и не появились двое мучнистых. Несчастная Вика, не ожидавшая этого, буквально налетела на одного из них. Но её тут же скрутили, вкололи что-то в шею и уволокли враз обмякшее тело. Дверь снова закрылась, отсекая оставшихся шесть напуганных девушек от страшной реальности.
Нам только и оставалось, что пытаться успокоиться, чтобы не повторить участь нашей подруги по несчастью. И изо всех сил стараться не смотреть на оставшиеся после Вики кровавые разводы на двери и полу, медленно впитывающиеся в белесую мелкопористую поверхность.
Следы Викиного срыва пропали уже к утру. Но атмосфера отчаяния и безнадёжности стала просто невыносимой.
Вот и сейчас. Не одна я смотрю на эту страшную дверь. Не одна я думаю о том, что за ней нас ждёт. О том, кого заберут следующей.
Может, меня?
Может, Соню?
Как мне её защитить?
Что делать?
Боже, если ты существуешь, спаси. Если не меня, то хотя бы её. Прошу тебя.
– Как вы думаете, зачем мы им? – спрашивает Маша, миниатюрная кудрявая блондиночка. Красивая, как куколка с голубыми глазами.
– Запихнут нас в какой-то инопланетный бордель, как экзотику, – Алёна мрачно фыркает. – Или разберут на органы.
– А органы им наши зачем? – насмешливо качает головой Марина. Правда насмешка у неё какая-то вымученная получается, горькая. – Мы же из разных рас. Да и вообще, если бы хотели разобрать на части, уже бы это сделали, а не лечили все болячки и не прокачивали наши жизненные показатели там, в исследовательском центре. Мы им явно целые нужны. И выносливые.
– Что ты имеешь в виду? Почему ты думаешь, что нас прокачивали? – тихо интересуется Катя. Мы все тоже внимательно прислушиваемся. Маринка у нас медик, хоть и недоучившийся. Хирургом собиралась быть.