Пока Николай таскал хабар, ополченец
притащил откуда-то сумку санитара. В ней были лишь индивидуальные
пакеты для перевязки – ни йода, ни других лекарств. Из найденной в
траншее фляги Владислав слил ему на руки, и Николай, водой из той
же фляги промыл ему все раны, промокая кровь подушечкой пакета.
Странно, но после этого кровь в них сама собой свернулась и
перестала течь. Забинтовав товарища, Николай дал ему напиться.
– Ловко ты с бинтами! – заметил
ополченец. – Где научился?
– В детдоме были курсы, – ответил
Николай.
Он не знал, откуда родом парень, в
чье тело он вселился, и есть ли у него родители, поэтому решил:
легенда про детдом пока прокатит. Ведь Владислав его не знал
совсем, а ополченцы, которые погибли, никому не скажут.
– Стрелять в детдоме тоже научили? –
хмыкнул Владислав. – Вон как этих споро положил, – он указал рукой
на поле перед траншеей. – Я не успел моргнуть. Что-то темнишь ты,
паря. Ладно, спрашивать не стану. Не хочешь – не говори. Спасибо,
Коля, у тебя легкая рука. Мне как-то сразу лучше стало. Сам как
уцелел?
– Меня землей засыпало, когда рядом
мина разорвалась, – ответил Николай. – Едва не задохнулся. С
трудом, но откопался, и пошел искать живых. В траншее только трупы.
У землянки набрел на чей-то автомат, нашел патроны. Что было
дальше, знаешь.
– А нас в посадке взяли, – поведал
ополченец. – После того, когда накрыли траншею минометами, мы с
Петрухой там спрятались. Как было воевать? Оружие разбито,
пораненные оба. Но нас нашли и… – Он помолчал. – Знаешь, что,
Колюня? Нас кто-то предал. Взвод сюда прислали, сказав, что в этом
направлении пойдет всего лишь группа пидарасов из добровольческого
батальона «Коло». А из тех вояки, как из девок женихи. Мы их не раз
гоняли по посадкам, пленных брали много. Меняли их потом на наших.
Но вместо них прислали немцев с артиллерией, а эти воевать умеют.
Сначала чернокнижник прилетел, все рассмотрел, прикинул, сколько
нас. Мы по нему стреляли, но без толку – и высоко, и полог не
пробьешь. Раздолбали нас из минометов, он снова прилетел, увидел,
что живых, считай, что не осталось, и пришел сюда с охраной.
Остальное видел. Эх, Коля! Какие хлопцы были!..
«Чернокнижник? – удивился Николай. –
Эсэсовец? На чем же он летал, если в траншее срисовали?..
Додумать не успел. Издалека
послышался нарастающий рык мотора. Оба ополченца поднялись на ноги
(Владислав не очень быстро, но вполне уверенно) и глянули за
бруствер. От посадки, находившейся в полукилометре от траншеи, к
ним полз гробообразный броневик. Высокий, черный, с башенкой в
передней части боевой машины. Из башенки торчал ствол пулемета или
автоматической пушки – издалека не разобрать, но точно, что не
мелкого калибра. За броневиком бежали пехотинцы – примерно с
отделение солдат.