— Ну хорошо, я справлюсь, — сказала
Надя, глядя на Бурдюка. — Только, чур, за сиськи не хватать.
— Молодец, малыш! Не думал, что ты
так быстро врубишься в суть! Обещаю, когда вернемся, накормим тебя
чем-то вкусным! — заверил меня Бурдюк, поднимая большой палец
вверх.
Надя же просто хмыкнула, но в помощи
не отказала.
Так мы продолжали свой путь покуда
не наступил вечер.
В темном лесу, под звездным небом,
наша команда опять возводила свой временный дом. Все уже были
измотаны, и Надя решила перераспределить обязанности.
— Бурдюк, ты бы мог сходить за
водой? У нас её почти не осталось, — сказала она, потрясывая пустой
флягой.
— Почему именно я? Нельзя ли было
послать кого-то, кто не раненный? — возмутился Бурдюк.
— Я таскала тебя полдня, Джа-рах нес
сумки, и у него сил тоже почти не осталось. Мне еще пришлось помочь
тебе с палаткой. Устала. Мне нужен отдых, — ответила Надя,
потягиваясь, и её груди стали ещё более выразительным.
— Карак тоже тут, — предательски
сказал Бурдюк, а я бросил на него недовольный взгляд.
— Ладно, сегодня я тоже таскал
сумку. И вдруг, что, если я заблужусь? — я попытался найти отмазку,
чтобы не идти за водой.
Поняв, что Бурдюк подходит для этого
дела лучше всех, он молча собрался и пошел за водой. Однако, глядя
на моё довольное лицо, он выразил недовольство.
— Ладно, я пойду с Караком. Ты ведь
не заблудишься, если я буду рядом? — спросил он глядя на меня.
Я уже думал, что смогу уклониться от
обязанностей, но тут он добавил:
— И ты, не смотря ни на что, идешь
со мной. Может, пригодишься, если мои травмы снова откроются, —
Бурдюк просто проигнорировал мои попытки избежать
ответственности.
Вздохнув мне не оставалось ничего
другого, как смирится и пойти с ним за водой.
Мы вышли из лагеря и направились к
ручью, который судя по звуку шумел где-то в километре от нас.
— Ты что, всю дорогу собираешься
сверлить меня взглядом? Может, стоит наслаждаться моментом? Ты еле
плетешься, прямо как зомбарь! — с саркастическим насмешливым тоном
бросил Бурдюк, при этом окинув меня быстрым взглядом из-под
полуопущенных век.
— Меня насильно затащили в этот
поход, не спрашивая моего мнения. Не думай, будто я от этого в
восторге.
Моя недовольная позиция была явной,
и я выражал ее, топая так, что фляга на моей шее шлёпала по животу,
словно ритмичный барабан.