Эта стерва снова меня бесит. Особенно тем, что совсем не
теряется от моего завуалированного замечания. Поднимается неспешно,
ухмыляется и смотрит на меня, будто знает обо мне что-то такое;
чего я сам пока нет.
— Глупенький… — почти ласково, но в то же время насмешливо
заявляет. — На мне их нет.
Я аж дар речи теряю от такого неожиданно снисходительного тона,
да и от заявления тоже. Серьёзно?
Взгляд сам собой скользит к её ногам, но усиленно возвращаю его
ей на лицо. Хоть от этого не лучше — стерва подмигивает мне
нахально, с видом победительницы. Ещё и разворачивается, не сразу
юбку поправляет. Уходит.
Ну уж нет. Не могу оставить этот раунд за ней. Ковыряет что-то
внутри — как будто я этим распишусь в чуть ли не желании к ней.
Таня ведь явно уверена, что меня интересует отсутствие белья на
ней. Охренела говорить со мной как с пубертатным мальчишкой?
Тоже мне «Основной инстинкт». Что там у героини дофига
необоснованного самомнения было, что здесь, у этой. Считая других
примитивными, они лишь расписываются в собственной неспособности
представлять из себя что-то более интересное, чем половые органы,
которые у всех есть.
— Ты пришла без трусов к Сергею Александровичу? — язвительно
бросаю вслед, когда Таня уже берётся за ручку двери. — Так хотела,
чтобы он наконец тебя оттрахал?
Стерва замирает, не сразу даже разворачивается ко мне. Похоже, я
всё-таки задел её. Хотя бы немного.
Впрочем, по её лицу так и не скажешь. Выгибает брови, смотрит
насмешливо, снова в глаза.
— Не бережёшь ты старичка, — язвительно продолжаю, потому что
странное желание кольнуть её только усиливается. — Его инфаркт бы
схватил.
Таня удивляет меня снова — ухмыляется так, будто мои слова её
только забавляют.
— Ему пятьдесят пять, — снисходительно сообщает, демонстрируя
свои познания по Сергею Александровичу. — Это молодость, дурень, —
бесцеремонно добавляет.
Наглая девчонка. Бесит. Нашла к кому так обращаться…
Но я почему-то ограничиваюсь лишь суровым взглядом, вместо того,
чтобы резко осадить.
А ведь Таня даже не возразила по поводу желания быть выебанной
боссом. Неужели и вправду его хочет? Не думаю, что такие женщины
ложатся под любого — даже ради должности.
И вообще, пятьдесят пять — это не для неё. Сколько ей, двадцать
пять? Почему так привычно про молодость сказала, привыкла к
мужичкам постарше? Может, так и поднялась?