Очередная улыбка ещё больше меня озадачила и я пробормотала:
– Ничего не понимаю…
– Не страшно, – как-то слишком по-матерински утешили меня, – у тебя достаточно времени, чтобы во всём разобраться. Теперь всё, что находится на территории Ледяных пустошей, принадлежит тебе. – Огорошила меня так и не представившаяся женщина, после чего с теплом посмотрела в сторону совы и сказала: – Вьюга, не обижай её. Ты же сама всё понимаешь.
Пронзительный взгляд женщины снова обратился ко мне, и у меня перехватило дыхание. Стройную фигуру в белом окутало голубое, какое-то потустороннее сияние. Женщина слабо засветилась и, за несколько мгновений превратившись в ледяную статую, рассыпалась искрами.
Настолько эффектно при мне ещё никто не уходил…
Потребовалось несколько минут, чтобы осознать случившееся. Всё услышанное складывалось в подобие картины, от которой меня пронзило осознание. Встретившей меня женщины больше нет. У её последнего взгляда имелось чёткое название. Прощание.
В ужасе глядя на пустое место, где только что сидел живой человек, я попыталась и дальше не обращать внимания на панику. Но как бы я не старалась, дыхание становилось всё быстрее и чаще, а изо рта начали вырываться хлипающие звуки.
Меня отрезвила пощёчина. Увесистая такая пощёчина не менее увесистым крылом.
Хотя это странно, – ошарашенно подумала я, – у птиц же кости лёгкие, так откуда у этой ненормальной совы такой удар?
– Что? – Спросила я у пустоты, глядя на белую сову уже вальяжно сидящую рядом со мной. Моё состояние можно понять: за всю жизнь меня никогда не били, а тут пощёчина от птицы. Кто угодно растеряется.
– Зато в себя пришла, – проскрипела сова и к моим пораженно распахнутым глазам добавилась отвисшая челюсть.
– Ты умеешь говорить? – Осторожно спросила, при этом начиная чувствовать себя сумасшедшей. Лучше поздно, чем никогда.
– И получше тебя, – съехидничала сова, разминая крыло так, будто хочет взлететь или снова отвесить мне пощечину. – Ну что, ещё истерики будут? – Деловито спросила эта поганка, давая понять, что крыло разминалось точно не для полета.
– Нет, – испуганно замотала головой, отодвигаясь от бешенной и – мама! – говорящей птицы.
А ведь точно – как-то до меня туго доходит – та женщина называла сову Вьюгой и говорила, что она ответит на мои вопросы. Тогда наличие речи логично. Угу, если учесть, что с тех пор как я пришла в себя, логикой вокруг и не пахнет.