— Нормально.
Шоня облизнулся.
— Пойду к поварам, скажу, чтобы тебя подали на завтрак. Только с
уксусом, уж больно ты вредно выглядишь.
И шутник потопал в сторону кухни.
Тётушка перестала икать.
— Я вспомнила. Я забыла выключить утюг. Мне срочно надо домой!
Где мои вещи?
Через пятнадцать минут она сама вытащила к выходу свои
бесчисленные чемоданы. Запихнула кучера на козлы, как заправский
грузчик побросала баулы в багажное отделение и полезла в
карету.
— Тётушка! — Маргарита на пороге замка заламывала руки, —
возьмите меня с собой! А то я растолстею, и он меня тоже
съест.
— Прости, милочка, — пропыхтела тётушка, втиснувшись в карету, —
тут совершенно нет места.
— Гони! — крикнула она кучеру.
Экипаж дернулся и, поднимая пыль, помчался к воротам.
— Кто это придумал?
Королева сердито качала головой, но в её глазах стоял смех.
— Папа, — улыбнулась принцесса, — Шоня слетал к нему, а они
забыли провизию взять в свой поход. И дождь пошёл, а у них палатки
протекают. Вот папа и придумал, а Шоня меня предупредил.
— Нехорошо. Она могла обидеться.
— А зонтиком меня хорошо? — из дверей показалась мордочка Шони,
— с драконами так нельзя.
Он недовольно фыркнул и пошел в столовую ужинать.
На самом деле план придумал он сам. Король только убедил его не
есть тётушку, а просто пообещать это сделать. Только аргумент, что
он может растолстеть и не сможет летать, убедил дракончика. А то бы
он “Ам” и всё. Очень, знаете ли, обидно, когда тебя зонтиком по
носу!
— Шонечка, — принцесса почесала дракона за ушком, — у меня к
тебе есть просьба. Слетай, пожалуйста, на большую конюшню. Мне
нужна уздечка для пони.
Дракон, гревшийся на солнышке, открыл глаза и часто-часто
заморгал.
— Я не могу. Я это… занят сильно.
— И чем же ты занят? Третий сон по второму разу смотришь?
— Я, я, голубей караулю. Чтобы не разлетелись. А вдруг твой папа
письмо решит отправить? А голубей нет. Вот я и слежу, контролирую,
чтобы не разбежались.
Маргарита покачала головой.
— А ничего, что голубятня на другой стороне замка? Шонечка, ну
зачем же врать? Почему ты большую конюшню боишься? Лошади тебя
любят.
— Там этот, — дракон развел в стороны лапки, показывая что-то
огромное, — большой и волосатый. Смотрит сердито всегда. А вдруг он
меня своим носом по попе?
— Ну ты что! Это же папин мамонт. Он очень добрый и хороший. А
хоботом только конюхов гоняет. Вот честное слово.