У него вдруг заколотилось сердце так, что эхо загремело в ушах. Двадцать четыре часа – это не совсем то, о чем он мечтал, но все-таки маленькая победа. Хороший старт. Первый шаг.
– Я согласна.
Мак облегченно вздохнул.
– Но мне все равно придется заплатить тебе за работу, – торопливо добавила Элизабет. – Не знаю как, но я обязательно заплачу.
– Давай отложим этот вопрос. Сейчас нам нужно позвонить в полицию.
– Что-нибудь еще? – Голубые глаза детектива – симпатичной блондинки – пристально смотрели на Элизабет, и в них сквозило подозрение. – Если тот человек сказал вам по телефону что-то еще, вы должны…
– Нет-нет, больше ничего, – быстро ответила Элизабет.
Детектив Мелинда Чейфер согласилась приехать в офис «Макгуайр секьюритис» и уже целый час задавала ей вопросы.
– Какие отношения у вас были со Стивом Илдоном? – спросила Мелинда. – Почему он позвонил вам?
Ладно, раз уж сказала «а», надо говорить «б». Придется поведать всю историю – под этим тяжелым взглядом Мака.
– Восемь лет назад убили моего бойфренда. Его звали Нейт Дэниелс… – Элизабет не любила говорить о Нейте: это было слишком больно. – Полиция не нашла преступника. И многие в тех краях считали, что Нейта убила я.
Краем глаза она увидела, как Мак нахмурился. Ну и пусть. Именно поэтому она в переулке не сказала копам о своем знакомстве со Стивом Ил-доном. Неприятно, когда на тебя смотрят с подозрением.
– Это правда? Вы его убили? – бесстрастно спросила Мелинда.
– Нет. – Элизабет мысленно призвала себя не терять самообладания. – Стив был одним из немногих, кто верил в мою невиновность. А потом я узнала, что он предпринял самостоятельное расследование, чтобы поймать настоящего убийцу.
Мелинда не сводила с нее взгляда:
– И что же, поймал?
– Нет. То есть я так не думаю. Но если учесть, что теперь Стив мертв, а тот тип по телефону пообещал со мной увидеться…
Мелинда кивнула:
– Вы полагаете, что Стив мог выйти на след убийцы?
– Это вполне вероятно.
Мак придвинулся поближе к Элизабет:
– Может, убийца думает, что у тебя есть какие-то улики против него?
Девушка крепко сцепила руки на коленях.
– Прошло восемь лет! Если бы я что-то знала, уже давно сообщила бы об этом полиции.
Конечно, она ничего не знает. Поэтому ей ничего не остается, как все время бежать – в новые города, к новым людям. К новой жизни.