При этих словах Данила перестал жевать гречневую кашу из
консервы, отставил ее в сторону и отвернулся, стараясь проглотить
ком, подкативший к горлу. Это удалось с трудом, не до конца.
- Отец это мой… был…. -
при этих словах Семён, лежащий на матрасе, приподнялся на локте
снова, и пристально посмотрел на парня.
- Погиб
или умер?
-
Погиб от моей
руки… по своей просьбе, чтоб не мучиться… они с мамой сутки по
городу ходили, искали пострадавших и раненных, чтоб помочь. Одно
время дошли до больницы, но там никого не было. В тот день
папа маму на руках принес. Она заразилась видимо этой зеленой
заразой… а как она умерла он сразу “сдал”… потом в бреду лежал и
только стонал от болей из-за заразы этой. А он просил меня… просил!
Я не сам! Не по своей воле! - молчаливого Данилу словно прорвало.
При последних словах комок подкатил к горлу, перекрывая дыхание и
срывая голос в рыдания. Он выдал все это, сначала всхлипывая, а при
последних словах зарыдал.
-
Успокойся, парень! Я твоего отца знал.
Хороший мужик был. А если сам попросил - так оно и есть. Все лучше
чем так… Моих четверо полегло… броня в нас врезалась. Военные в
город вошли, только что-то пошло не так у них. Как пришли - так
быстро из города и смотались. БТР на выезде из квартала нашу машину
смял. Сам в стену врезался и завяз. Меня и ещё четверых из нашей
“газели” пронесло - выжили. А всего нас девять было. Начальство
срочно в город всех выводить стало, чтоб эвакуацию запоздалую
провести. Но какой там!... - Семён приподнялся и сплюнул в сторону,
обтерев губы и, видя, что паренёк успокоился и внимательно слушает,
продолжил.
- Как
оклемались -
полезли проверять броню - а там уже нет никого, смотались видимо
по тихому, сволочи. - Семён откинулся на спину с тяжким
стоном, заскрежетав зубами от злости. Напуганный,
замкнувшийся в себе ребенок - вот что ему напомнил сейчас Данила,
уже притихший и успокоившийся к этому времени, а теперь внимательно
слушавший его. Он по работе не раз видел таких детей - пугающихся
каждого шороха, находящихся в шоковом состоянии.
- Видать, смотались к себе в часть обратно. А мы вчетвером
около машины лежали, когда очнулись, накрытые брезентом от этого
снега. У Сереги сломанная рука перевязана была и шина
наложена. У меня из бока кто-то кусок жести вытащил и тоже
перевязал. Видать отец и мать твои помогли. А потом двое из наших
выживших, пока мы в подвал амуницию, патроны да сухпайки
перетаскивали из армейской брони - заразились. Через две комнаты
отсюда лежат. Промучились, как и твой отец с матерью - тоже сами
оружие попросили. Третий - Артем, ушел к себе домой - своих найти,
жену и сына. А я вот остался тут - семьи нет - так все думал
раненых или выживших найти, да помочь им, как мне помогли, если
смогу. В общем, как и твои родители действовал. Да вот только
сегодня, с утра, от такой кучи кирпича, к которой ты шел, я и
заразился видать. Оттуда что-то щёлкнуло, через ОЗК пробило, под
ребра мне. Еле ушел оттуда. Думал от боли прям там и концы отдам. Я
вот еще не понимаю как ты без ОЗК и не заразился? Эти “снежинки”
ведь заразны, как не знаю что...