Глаза, уши, сосуды с кровью, сушёные мыши, куски рогов, миски с
какой-то болотной жижей, а в одном из сервантов заперты живые
зверьки и птички в клетках. Кошмар! Кунсткамера настоящая! И,
главное, ни звука. Видимо, зачарован шкаф… Стоило повернуть
торчащий в дверце ключик и приоткрыть её, как комнатка наполнилась
чириканьем, шуршанием и тонким жалобным писком.
— Да что ж такое-то?.. — в ужасе посмотрела я на птенца в
маленькой клетке.
— Выпусти нас, красна девица! — взмолилась птаха человеческим
голосом.
Было б у меня что в руках — точно выронила бы.
— Я-то выпущу, но там зима, — указала я за окно.
— Выпусти, милая, сердце в неволюшке скорбит да ноет…
— Выпусти! — поддакнули мышки из банки с перфорированной
крышкой.
И посмотрели на меня жалостливыми глазками-бусинками.
— На улицу? — уточнила я.
— На волюшку ясную, — пропищали мышки.
В общем, я не выдержала и достала банку и клетку с полок. Кроме
мышек, говорливой птахи и флегматичного ужика в коробке, в которую
я заглянула с опаской, нашлись ещё спящие летучие мыши и две жирные
жабы в террариуме. Их я трогать не стала, одни в спячке, другие
зимой на воле не выживут.
— Вы только это… бегите в лес куда-нибудь, ладно? — неуверенно
обратилась я к мышкам.
— Да куда ж мы в снег-то? Пощади, голубушка! — запричитали они,
а я поняла, что со своей спасательной миссией влипла конкретно.
Замерла в ступоре, шокированная внезапным жизненным поворотом.
Видимо, придётся теперь жить среди жаб и мышей. Не то чтобы это
прям сильно отличается от учёбы в нашем институте, там историческая
(или, как ещё её оригинально называют, истерическая) кафедра — по
сути, террариум и есть, и обитают в нём отнюдь не ужики. Но всё
же…
Кстати, об ужиках. Оказалось, змееныш как-то выбрался из
приоткрытой коробки, оплёл моё запястье и пригрелся. Я как заметила
— хотела заорать, но было уже поздно панику поднимать… Вот бывают
обыкновенные ужи, а этот — компанейский.
В общем, я решила, что сходить с ума нужно с достоинством —
открыла банку с мышами и решила с ними побеседовать. А чем ещё
заниматься первого января? Белочку-то не выдали.
Осторожно высадила трёх грызунов на стол, а птаху достала из
клетки и усадила на дверцу шкафа.
— Спасибо, благодетельница наша! — трогательно запищали
мышки.
— Спасительница! — чирикнула птичка и нахохлилась.