_______
[1] Пенникелла – итальянская сиеста, послеобеденный отдых
примерно с 12:30 до 15:30, когда прекращается любая работа,
закрываются магазины и другие общественные заведения.
[2] Чиабата – итальянский пшеничный хлеб, выпекаемый с
использованием закваски, дрожжей и оливкового масла, с хрустящей
корочкой и пористой мякотью.
Несколько дней пролетели незаметно. Лючия работала с утра до
вечера, пользуясь установившейся прохладной погодой. Закончив с
кустарниками, занялась лианами. Плотник Илия, молчаливый парень лет
шестнадцати, мастерил деревянные опоры, закреплял веревки на
каменном ограждении, поднимал подвязанные растения. Лючия
подозревала, что Джузеппе прислал его не только в качестве
помощника, но и как защитника. Пепе, несмотря на то, что был старше
и сильнее, обходил молодого плотника стороной, а тот будто нарочно
не отходил от синьорины-садовницы, как ее прозвали с легкой руки
хозяина поместья.
Сам дель Росси еще не вернулся. Может быть, он присылал письма –
бумажные или магические, – но Лючии об этом ничего не было
известно. Спрашивать о нем она тоже не рискнула. Пусть интерес ее
был оправдан: от решения Алессандро многое зависело, но что-то
останавливало ее. Даже думать о нем она старалась через раз.
Наконец, наступила долгожданная суббота. Лючия надела заранее
приготовленное платье, заплела волосы в косу вместо привычного узла
на затылке и вышла на улицу.
– Пойди сюда, – окликнул Джузеппе. Когда она поравнялась с ним,
протянул ей небольшой мешочек. – Твое жалованье за неделю.
Лючия взяла деньги. Судя по весу здесь было больше, чем она
должна была получить.
– Спасибо, но я не заработала столько.
– Бери, – ответил управляющий. – Это не подачка. Ты заслужила
их. Купишь себе что-нибудь, что вы, девушки, любите.
Лючия вновь поблагодарила его и отправилась домой. Она мечтала о
новом платье или блузке с кружевными манжетами, о деревянных резных
шпильках для волос, туфлях с красивыми пряжками, но понимала, что
пока не может позволить себе этого. Дома оставался отрез светлой
материи. Хватит и ей на новый наряд, и на сарафанчик для Клары.
Чем ближе Лючия подходила к виа-ди-Люпино[1], улице, на которой
располагался ее дом, тем короче становился ее шаг. Что если отец
все еще зол? Вдруг даже на порог не пустит, как обещал. Нет, не
может быть! Они семья, а это что-то, да значит.