— Я буду говорить с воспитателем! — орет вслед эта ненормальная, — ваш сын тянет группу вниз.
— О да! — разворачиваюсь, — давайте обсудим поведение вашего муженька! И то, что ваш сыночка рассказывает детям в садике!
Я кое-что
знаю, так что запугивать себя не позволю! Марина мгновенно тушуется.
Ясное дело, не всё так идеально в ее семье. Не она одна умеет сплетни
распускать.
Хотя я не привыкла
копаться в чужом грязном белье, но поведение моего мужа не обсудил
только ленивый. Этим мамашам вообще заняться нечем?
— Сева опять меня удалил... — хнычет Сашенька.
— ЧТО?! Почему ты промолчал?!
— Он сказал, что у меня нет папы... но у меня есть! — сынок сжал ручки в кулачки, — у меня зе есть папа!
— Есть,
маленький... есть! — обнимаю малыша, — знаешь, что? Пойдем-ка
в магазин, и я куплю тебе любые вкусняшки, какие попросишь.
— И зефилку? — улыбается сынок.
— Да, зефирку твою любимую!
Мне
так жаль. Чувствую себя беспомощной неудачницей. Моего сына обижают
в садике, я уже не неоднократно ругалась, но этот Сева так и продолжает
задираться.
Он должен решить конфликт сам...
Да пошли они! Может, нам стоит выбрать другой сад?
Возвращаемся
домой, загруженные пакетами с продуктами. Нам и вдвоем хорошо! Саша
постоянно лепечет что-то о том, что произошло в садике. Я так люблю его!
Но, взглянув на дверь нашей квартиры, в ужасе останавливаюсь.
Василина
— Мама, а фто это?
Прямо
у двери стоит пакет. Дорогой такой, матовый. Черный. Из явно очень
приличного бутика. К нему прикреплена записка. Да блин! Чувствую, та
ночь мне еще аукнется. Вот уж точно, за удовольствие надо платить! Хотя
вроде как платила я...
— Не знаю, Саш. Давай, пошли, нечего здесь стоять.
Хватаю
пакет и подталкиваю сына в квартиру. Руки дрожат. Я чувствую, как от
страха покрываюсь липким потом. Одна ночь. Это была одна чертова ночь!
Страстная и полная оргазмов, но одна. Первая и последняя.
Несу
покупки на кухню, оставляя черную упаковку в коридоре. Мне страшно
к ней прикасаться. С другой стороны, не бомба же там, в самом деле?
Но я боюсь не этого. А того, что написано в записке.
— Давай, топай мой ручки и приступим к вкусняшкам! — улыбаюсь своему сыночку.
Когда
Сашенька убегает, я иду к пакету. Блин, весь мой вечер теперь подчинен
одному чертовому пакету! Беру записку. Вижу аккуратный, ровный почерк.
Говорят, такие у маньяков бывают. Издаю нервный смешок.