.
Шепчущий в ошейнике прокричал что-то
в сторону Аланы, но это не сработало, и он недоуменно остановился,
а потом его лицо озарилось злобой. Даор выдохнул, утроив усилия, и
щит затрещал, а после пошел трещинами, но все же не спешил
осыпаться. Молодой паренек, которого Даор сначала не заметил,
ринулся на шепчущего сбоку, пытаясь сбить с ног, но так болонка
могла бы напасть на медведя. Мужчина повернулся и схватил парня
прямо за горло, занося вторую руку для безусловно смертельного
удара. Алана вскочила и кошкой метнулась вперед, на спину
нападавшему, и обхватила его за шею неумелым, но вполне
целенаправленным захватом. Мужчина отпустил парня и наклонился
вперед, а когда Алана потеряла равновесие и повисла на нем,
отчаянно цепляясь, ударил ее спиной о защитный купол. Девочка
охнула, а потом вскрикнула, когда он, ухватив за волосы, как
пушинку перебросил ее через свою голову, выдирая пряди.
Даор ударил по щиту еще раз, с такой
силой, что земля под ним вздрогнула и клубами взметнулась вверх, и
щит разлетелся на миллиарды осколков, превращаясь в пыль. Прежде,
чем только что разделавшаяся с пареньком и теперь наклонившаяся над
Аланой мразь что-то прошептала, Даор сжал мужчину в силовых тисках,
не особенно задумываясь, и человеческая фигура брызгами взорвалась,
превращаясь в жидкость, шмоты мяса и обломки костей. Алана
попыталась заслониться, но ее облило этой жижей с ног до головы,
Даор видел, как она зажмурилась и отползла назад, прижавшись спиной
к столбу.
Он взглянул на лежавшего и
беспомощно хватавшего воздух пар-оольца с перебитым горлом и, ни
мига не промедлив, вонзил ему в сердце воздушное лезвие. Тот
дернулся последний раз и затих.
Алана сидела на траве, по-детски
поджав ноги, и обнимала себя руками. Кровавое месиво, в которое
превратился нападавший, покрывало ее целиком, и на буром от этой
крови лице светились широко раскрытые влажные глаза. Она редко и с
усилием моргала.
Даор бросился к ней, сам не понимая,
что хочет сделать, зная только, что ему нужно почувствовать ее,
живую, теплую, в своих руках. Он присел рядом с Аланой, ловя ее
взгляд, но девочка будто его не увидела, все так же продолжая
обхватывать свои хрупкие плечи, сжимаясь в клубочек. Волосы ее
спутались и повисли, измазанные, но Даор не замечал этого, когда
гладил ее по голове, дрожащую, плачущую без слез. Кажется, он
шептал ей что-то успокаивающее, прижимая к себе, и она вдруг
схватилась за его рубашку, очень сильно сжала ткань, почти до
треска, не раскрывая губ, будто хотела закричать и не могла. Ее
лицо оказалось совсем близко - бледное под всей этой кровью,
искаженное ужасом и каким-то беспомощным отчаянием.