Келлан выглядел не так, как обычно.
Лицо его было бледным и напряженным, будто он боролся с чем-то,
чего Алана видеть не могла, а глаза не источали тепло, в котором
она уже привыкла греться. И сами радужки казались темнее и глубже,
чем обычно. Вдруг Алане стало не по себе. И дело было даже не в
том, что он застал ее в настолько неподобающем виде: растрепанной,
со сбившейся с плеч ночной сорочкой, одолженной у Хелки и оттого
слишком большой для Аланы, да еще и в кровати. Все это казалось
неважным.
Молнией мелькнула мысль, что не так
она себе представляла момент, когда Келлан увидит ее в таком
уязвимом виде, но Алана прогнала смутное ощущение
неудовлетворенности и только подтянула одеяло к груди.
-Келлан, все в порядке? - спросила
она тихо.
Алана была счастлива видеть, что
наставник цел, и вместе с тем что-то было не в порядке. Бросаться к
нему, обнимать, как она хотела, сейчас было бы абсолютно
неуместным.
Келлан не отрывал от нее больного,
режущего взгляда. Он в несколько больших шагов пересек келью и
остановился у изголовья кровати, ничего не говоря. Алана оперлась
спиной на стену и тоже боялась нарушить тишину.
-Я все знаю, - отчеканил Келлан.
-Что знаешь?.. - почти беззвучно
выдохнула Алана, пораженная резкостью и незнакомой интонацией его
голоса. Сразу же пришло понимание: ну конечно, он знает, что черный
герцог проявил к ней участие. И знает, что сердце самой Аланы
предательски дрогнуло. Знает, что она не рассказала о знакомстве с
Даором Карионом, потому что было, что скрывать.
Но было ли что скрывать?
И откуда ему это знать?
-Отдай мне амулет.
И знает, что Даор Карион вернул ей
змеиный крест, и что она ничего не рассказала, боясь, вдруг мамин
амулет заберут? Алана порадовалась, что не взяла крест с собой. Она
медленно, не сводя глаз со ставшего почему-то пугающим Келлана,
сняла амулет Сина и протянула его вперед на раскрытой ладони.
Келлан рванул амулет из ее руки и отшвырнул его в угол комнаты.
Алана вздрогнула.
Келлан взялся за изголовье кровати и
наклонился, приблизив свое лицо к ее. Раньше он тоже делал так,
глаза на уровне глаз, и тогда Алана обычно вспыхивала и с
удовольствием отвечала на поцелуй, но сейчас его взгляд обжигал, а
губы были плотно сжаты. Невероятный гул как молот обрушился на ее
разум, и в глазах потемнело. Алана поняла, что он вторгается в ее
разум и только пискнула: