Ингард решительно подошел к еще
сидевшему на полу Келлферу и протянул ему руку. Он почти был
уверен, что Келлфер проигнорирует его жест, как и обычно, но тот
сжал его предплечье с неожиданной силой, а затем рывком поднялся на
ноги. Выглядел Келлфер плохо. Ингард почувствовал его дрожь и с
неодобрением поглядел в спину так и не отрывавшему взгляда от окна
Сину, но ничего не сказал и лишь попытался перевести тему:
-Син, введи нас в курс дела. Пока я
собирал воинов и отправлял гонцов во все земли, и пока Роберт лежал
у Теа, герцоги что-то решили?
-Между прочим, я в курсе дел, -
вместо Сина ответил Роберт. - Это ты у нас здоровый и весь в делах,
а я больной, мне делать нечего, я ходил на все их советы, слушал
бесконечные причитания и пугал своими обрубками прекрасных леди.
Давай лучше я расскажу.
Ингард усмехнулся: Роберт лишь
заполнил паузу, а у окна уже никого не было. Воздух едва заметно
мерцал там, где еще минуту назад остановился старший директор.
-Ушел, - констатировал Ингард, не
понимая, что именно его так задело.
-Ушел, - подтвердил Роберт. - Ему
сейчас не до нас. Накрутил хвосты провинившимся — и обратно искать
способ починить порталы.
Ингард поморщился от нетактичности
Роберта.
-Келлфер, ты как?
Тот коротко кивнул и быстрым шагом
вышел из зала.
-Ни капли благодарности, да? -
растянул губы в улыбке Роберт. - Мы его от гнева Сина спасли, а он
просто отправился по своим делам.
-Это Келлфер, - пожал плечами
Ингард. - Ты же не ждал, что он упадет нам в ноги со слезами на
глазах. Что тут произошло, пока меня не было?
Роберт поднялся. Шел он как-то
странно, будто бы больше опираясь на носок, и при каждом шаге
немного раскачивался. Ингард нахмурился, но самого Роберта
неудобства, как и обычно, не волновали. Он присел у брошенного
Сином искореженного амулета.
-Работы Кариона, между прочим,
великолепная вещь. Была. Абсолютно бесполезен теперь. Жаль. Всегда
хотел его у Келлфера стянуть, но он в нем даже спал.
-Ты откуда знаешь? - улыбнулся
Ингард.
-О, я так много всего знаю, - пропел
Роберт. - Ты же слышал сплетни? В глубине своего развратного сердца
я храню сведения о том, как и в чем спит каждый в Приюте. Если
верить послушницам.
Ингард хмыкнул: Роберт, несмотря на
количество слухов, отличался скорее аскетизмом, чем распущенностью,
но было понятно, почему никто не мог в это поверить. Даже сейчас, с
этими нелепыми маленькими ручками, шатающийся при каждом шаге, он
источал уверенность и обаяние, перед которым пасовали почти все. Но
Ингард знал своего лучшего друга достаточно хорошо, чтобы понимать,
что за легкостью и харизмой кроется куда больше, чем просто умение
нравиться каждому, кто встретится на пути.