То же мне, отважная защитница обездоленных женщин. Отчаянных,
мать его, домохозяек. Вон делает вид, что это они, такие
благородные и доверчивые, рассказали мне, надеясь на сочувствие и
понимание, хотя даже ежу понятно – как стало ясно, что Викусик
залетела, то сразу же обосрались, представив, что будет, если я
узнаю. Женщины-женщины, коварство ваше имя… и больше никак.
Через полчаса напряженного молчания и нюханья отработки, мы
вновь вернулись к этому вопросу. Более того, устроили безобразный
срач с натянутыми аргументами, угрозами и посулами, но в конечном
итоге победил я, предложив этой почти лысой стерве подумать – а что
бы она сделала, если б у самой был ребенок, а папаша, узнав, просто
спёр бы его себе? Типа не тот родитель, кто родил, а кто воспитал,
так что иди, Ленуся, лесом, и соси там шишки у медведей. Тощая
зараза бурчала, грозилась, говнилась и дулась, но потом очень
нехотя выдавила из себя, что таки да, мужик вполне был бы в своем
праве. Если б его, конечно, не закопали всем женским миром. На этом
месте я противно заржал, пояснив, что женский мир держится на общем
несчастье, но никак не на счастье, так что ограбь кто Викусика на
детиночку – вряд ли вы, злые бабы, пойдете его возвращать. Нет,
если прямо место укажут, то конечно, а если искать надо будет… Прям
щас.
Такой сексистский выпад заставил Довлатову начать настолько
бурно возражать, что «Зил» тормознул, а из кабины высунулся
охреневший водила, у которого песок внезапно скандалить начал.
Водила был послан в жопу раздухарившейся панкушкой, полез в
бутылку, нахватал от девушки по морде и… дальше мы пошли пешком. Не
угонять же машину, зачем нам внимание? Отойти чуток подальше,
превратиться и полететь. Из Ленки утяжелитель для скорости, прямо
вам скажу, хреноватый, но мы уже опытные, мы и земли нагрести
можем, и булыжник какой подхватить.
На вопросы этического характера, касающиеся «надоенного» и
распределенного, я решил положить тот орган, откуда и надаивали.
Конечно, мою мужскую и заскорузлую душу теперь скребла Самая
Главная Мысль – мол, а сколько меня в постели любили и сколько
«доили», но ей я ходу решил не давать. Во-первых, потому что после
того, как попал под трансформатор Валиаччи, стал куда
раздражительнее из-за внутренних ощущений, во-вторых – мир и так на
волоске висит.