— Я... мне...
— Святослав, отпусти Николая и потрудись объясниться, — приказывает Свят сыну.
Слава отпихивает от себя Колю и медленно распрямляется, коротко смотрит мне в глаза, а затем переводит насмешливый взгляд на своего отца:
— У тебя под носом, дорогой па-по-чка, пристают к твоей жене. И я вместо тебя защитил честь своей мачехи. Забавно, правда?
Я в это время помогаю Коле подняться, но речь Славы заставляет меня отпрянуть от пострадавшего и с возмущением воззриться на друга:
— Ты...
— Ревность, сын, удел слабаков, — перебивает меня Свят. — И потом, Николай не настолько глуп, чтобы выказывать внимание моей жене в моём собственном доме.
— Всё верно, — кивает Коля, ощупывая челюсть. — Мы с Ярославой просто разговаривали.
Я встречаюсь с яростью в глазах Славы и заставляю себя кивнуть остальным в подтверждение слов Коли. Мой друг сжимает челюсть, прожигая меня гневным взглядом, словно я виновата в его несдержанности, а затем зло усмехается:
— Значит, я всё неверно понял. Прошу прощения.
Он разворачивается ото всех и покидает кухню через другую дверь. Я некоторое время обескураженно смотрю ему в след, пока меня не приводит в себя холодное замечание мужа:
— Дорогая, нужно предложить нашему гостю холодный компресс.
Ответный взгляд Свята, когда я коротко смотрю на него, не предвещает для меня ничего хорошего.
9. Глава 9
Наши дни...
После того, как мы со Святом провожаем гостей, он отправляется в свой кабинет, наказав мне убрать со стола остатки ужина, а на кухне осколки посуды. Я облегчённо выдыхаю — если это всё, что ждало меня после той сцены, я обошлась малой кровью.
После необходимых дел, я возвращаюсь в гостиную — убедиться, что ничего не забыла, и вижу на веранде Славу. Он стоит спиной к окну, руки в карманах джинсов, а лицо поднято к небу.
Я тихонечко выдыхаю и иду к нему.
Зачем? Кто бы знал.
Друг никак не реагирует на моё появление, хотя я точно знаю, что он слышит стук моих каблуков. Значит, не удивлён? Ждал меня?
— Почему ты его ударил, Слав? — остановившись рядом, тихо интересуюсь я.
Слава опускает голову, усмехается самому себе, а затем поворачивается ко мне:
— Сработала старая привычка.
— Какая?
— Защищать свою лучшую подругу, — пожимает он плечами, отвернувшись.
— Почему ты решил, что я в беде? — непроизвольно улыбаюсь я.