Вдруг, глотая очередной пережёванный кусок склизкой печёнки, я
сжался от приступа боли… и удовольствия. Ощущение было, как будто
всё моё тело и сама душа только что были вывихнуты, как сустав, но
их вдруг кто-то взял и поставил в правильное положение. Боль была
адская, даже вскрикнуть не получилось, дыхание перехватило. По телу
будто бы прорастали побеги… чего-то. Которые я отчётливо и подробно
чувствовал. Их распространение началось от точки чуть ниже пупка и
за секунду они пробежали по всему мне до самых кончиков пальцев.
Или же были всегда, а что-то огненное пробежало по ним, наполнив
под завязку и даже немного больше. Так, что они едва не лопались,
как шланги в которые кто-то подал слишком большое давление. Но
одновременно с тем меня накрыло волной блаженства, всю душу
наполнила эйфория от того, что из сломанного я наконец стал
цельным.
Отдышавшись я приподнялся с земли, на которую упал и получил
лизок в лицо от Серого, а с ним пришло послание. Не мысль в
привычном понимании, а ощущение, эмоция. Радость, что с братом всё
хорошо. Сказать, что я удивился значит ничего не сказать. А потом
меня накрыла новая волна радости от молочных родичей. На этот раз
от того, что брат больше не глух и нем, брат выздоравливает.
Кажется там даже было что-то про то, что я наверно скоро перестану
быть лысым и уродливым. «Рыжая… Ну кто же ещё» - мысленно хмыкнул я
и потрепал её между ушами.
Информация, что отправляли мне брат и сестра не была чем-то
вроде письма на бумаге. Это скорее были сложные наборы ощущений и
образов. Мне даже вспомнились местные иероглифы, которые корнеплоды
в квадрате. Там тоже постоянно было сразу по несколько смыслов в
одном символе и это наводило на определённые мысли. Могли ли
местные люди создать свою письменность, адаптировав телепатическую
и эмпатическую манеру общения животных? С одной стороны хомо
сапиенсы тырящие у зверей грамоту казались полным абсурдом. С
другой я уже успел несколько свыкнуться с мыслью, что этот мир
безумен и на фоне его помешательства данный факт смотрелся бы
вполне органично. Осталось в принципе встретить учёного кота на
местном почти-дубе и поинтересоваться у него подробностями передачи
тупым людишкам письменности.
С этого дня жить мне резко стало проще. Дело было даже не в
плане недостатка общения с кем-то. Я и в прошлой-то жизни был
довольно нелюдимым человеком. Хотя конечно хомо сапиенс всё равно
тварь социальная и возможность обмениваться с кем-то эмоциями
играла свою приятную роль. Главное, что во мне проснулась
магия.