– Ты прав, - усмехнулась я. – А к Липу всё же зайди. В
той комнате ещё девушка живёт, Тея. Её тоже осмотреть
надо.
Отпустив врача, я усмехнулась и направилась в бальный
зал. Пора наказать зарвавшуюся тётку, пока остальные не решили, что
им тоже можно вести себя из ряда вон.
Поздоровавшись с больными и пожелав скорейшего
выздоровления, я уточнила, все ли накормлены и как себя чувствуют.
Услышав ответ, удовлетворенно кивнула и повернулась к тётке,
которая лежала на матрасе, словно королева на пуховой
перине.
– Ты, имя, - жестко потребовала, глядя на неё сверху
вниз.
– Фросинья, - тихо отозвалась женщина, подтягивая одеяло
к подбородку.
Испугалась, почувствовала мою злость. Это ещё не
конец.
– Я выгнала тебя из комнаты за твой длинный язык, а ты и
здесь смеешь рот открывать? - зло заговорила я. – Мало тебе гнева
госпожи? Наказания ждёшь? Что же, дождалась.
– Госпожа, молю, пощадите, - заскулила Фросинья и
потянула руки к моему подолу, но я отступила назад.
– Уже пощадила один раз, но до твоей глупой головы не
дошло, что второго раза не будет. Вставай, пойдёшь со
мной.
– Но как же, миледи, стара я уже, ранена, - запричитала
тётка, понимая, что дело пахнет жареным.
Я оглянулась и махнула двум молодым мужчинам с лёгкими
ранениями.
– Вы, - некрасиво ткнула в них пальцем. – Притащите
Фросинью во двор.
– Плетью бить будете? - хитро спросил дедок и тут же
закашлялся.
– А ты, небось, присоединиться хочешь? - вскинув бровь,
ехидно поинтересовалась, а затем вышла из зала.
Не люблю наказывать людей, но больше не люблю, когда вредят. Вот
так исподтишка, не боясь ни бога, ни чёрта.Прислуга и те, кто мог передвигаться, высыпали на улицу,
желая посмотреть, как госпожа справится со строптивым нравом
Фросиньи. Сама тётка буквально висела на руках мужчин и громко
рыдала, причитая что-то вроде “Люди добрые, помогите, ни за что
старую, больную женщину наказать хотят”. Но людям было плевать на
причитания, им зрелищ подавай. А мужчины, что держали Фросинью,
смотрели только на меня, ожидая приказа и не обращая ни малейшего
внимания на свою пленницу.
Я обернулась на замок. На входе стояли Лерий и Захар, внимательно
наблюдая за мной. У врача на лице не дрогнул ни один мускул, словно
происходящее было ему безразлично, а вот святой отец хмурился. Да,
сильно он отличается от Алексия. Тот был бы только
рад.