— Лита, посмотри, сколько сейчас в гостиной людей. Подумай, как
их расположить. Господские покои не трогай, а в остальных комнатах
расположи людей. Ещё скажи Борсу, чтобы затопил купальню, а сама
подготовь чистое постельное, полотенца и одежду. На чердаке должно
быть что-то. Не смотри, господское или нет, всё пускай в дело.
Главное — одеть. Старую одежду пусть свалят в кучу, потом
сожжем.
— Как скажете, миледи, — внимательно выслушав, кивнула женщина.
— Скажите, а милорд против не будет?
— Не будет. С милордом я сама разберусь, — раздраженно
отозвалась. — Не трать время на пустые разговоры.
Я хотела сказать о гибели барона позже, когда соберутся все.
Заодно и о смене правителя сообщу. Даже боюсь предполагать, какая
реакция меня ждёт.
Вернувшись к людям, собравшимся в гостиной, я нашла капитана и
подошла ближе. Мужчина хмуро смотрел на окружающую обстановку и
морщился, когда кто-то из женщин особо громко всхлипывал.
— Капитан, чего мне ждать? Что говорить людям? Сообщать, что нам
здесь больше не рады, и уходить? Перебираться к столице или ждать
решения нового правителя?
— Ваши земли переданы с условием, что ставросы не выгонят людей
и не будут лишать местную знать регалий, — вздохнул мужчина. —
Максимум — вас отдадут замуж.
— Этого ещё не хватало, — едва сдержав ругательства, прошипела
я.
— Ваша милость, но вам будет намного проще, если здесь появится
хозяин, — резонно заметил капитан. — Но вряд ли прямо сейчас вам
начнут подбирать мужа. У ставросов, как и у нас, вдове даётся год
на то, чтобы оплакать погибшего супруга.
— Значит, мне остаётся только ждать, — кивнула я, гадая, как бы
выкрутиться так, чтобы замуж идти не пришлось. Я там была уже,
спасибо.
— Миледи, прибыл отец Алексий, — подойдя ко мне, тихо сообщил
дворецкий. — Не один, с ним раненые мужчины и ещё женщины. Святой
отец хочет поговорить с вами.
— Борс, передай Лите, чтобы и на вновь прибывших всё
подготовила. Она знает. А к святому отцу я сейчас подойду.
Извинившись перед капитаном, я вышла в холл, где меня ожидал
отец Алексий. Полный мужчина в рясе до пола, с густой белой
бородой, походил на волшебника. Только глаза выдавали его с
головой. Ох, не тому дали власть. Слишком алчный, слишком жестокий.
Только вот церковь здесь наравне с королевской властью. Не угодишь
церкви — повесят как еретика. И что же тебе надо, отче?..