— Тревога! — взревел ближайший к нему Ученик. — К ору...
Кинжал, пробивший горло бедолаги, положил конец его воплям. Ну и
десяток наполненных эманациями некроса воздушных лезвий четвёртого
ранга пришелся весьма кстати, истребив остатки местной стражи. Не
тратя времени на лишнее, Петр торопливо пробежался, заглядывая в
каждую камеру. Мужчины, женщины, дети и старики — тут были многие,
очень многие, кого по каким-либо причинам убивать не стали, оставив
как инструмент влияния на оставшихся на свободе родичей.
И все, естественно, напоённые зельями антимагии. Из плюсов —
никого из пленных не приковывали, ибо что они могут сделать страже,
в которой одни чародеи, когда их собственный Дар заблокирован?
Правильно, ровным счетом ничего...
В одной из камер он застал весьма неприглядное зрелище. За
распахнутой дверью оказалась тройка Адептов, активно насилующих
какую-то молодую и, возможно, даже красивую девушку. Возможно —
потому что всё лицо девушки покрывал сплошной слой кровоподтеков и
синяков. Да и из-под лохмотьев некогда явно дорогого платья
выглядывали сплошные рубцы да синяки.
На краткий миг установилась тишина. Ни Пётр, ни тем более троица
насильников никак не ожидала подобной встречи — первый полагал, что
убил всех охранников, кто здесь был, вторые попросту не услышали
звуков короткого боя. Как заметил диверсант, на камеру было
наложено заклятие звукоизоляции, причем двухстороннее.
— Ты кто, б*я? — изумленно поинтересовался высокий, сухопарый
Адепт со спущенными штанами, держа за волосы голову девушки на
уровне своего пояса.
— М-да... Случай смешной, но ситуация страшная, — вздохнул
чародей.
Все трое были без штанов, боевые артефакты лежали поодаль, и
более того — один из насильников лежал прямо на полу, второй сидел
на корточках. Относительно, весьма относительно, боеготов был лишь
тот, что стоял, держа девушку... Ну понятно где.
На удивление, первым действовать начал не Петр. И даже не троица
насильников... Нет. Первой, внезапно для всех четверых,
активизировалась девушка. Изо всех сил сжав челюсти, девица лишила
держащего её за волосы урода мужского достоинства.
— А-а-а-а-а-а-а!!! — взревел неожидавший подобного поворота
Адепт. — С-сука-а-а-а-а!!!!
Правда, дальше криков дело у него не пошло. Мягким, стелящимся
шагом приблизился Пётр, одним движением положил ладонь на голову
орущего чародей и та лопнула, подобно перезрелому арбузу, в который
выстрелили из «сосновки» зачарованной пулей.