Я успел увернуться вовремя. Что-то тяжёлое разрезает воздух и со
всего маху бьётся об капот моей машины, оставляя приличную вмятину.
У меня чуть глаз не выпадает от этого зрелища. Адреналин
впрыскивается в кровь.
Разворачиваюсь в прыжке, оглядываю паскуду в балаклаве. В руках
у него монтировка для шин, которой он только что покоцал мою
ласточку. Не прощу, падла!
Снова напитываю волей ядро маны, как в тот раз с Коршуновым.
Кончики пальцев подрагивают от напряжения. Несмотря на низкий ранг,
силы скопилось не мало. Видимо, гнев поспособствовал. Что ж, мне
как раз нужна была тренировочная груша, для разминки. Вот я ее и
нашел.
Уворачиваюсь от нового замаха монтировкой. Удар слишком
размашистый, легко предугадать. Профан. Тут же прыгаю ему
навстречу, и, не давая шанса вновь поднять оружие, от души
прописываю прямой в лицо. Слышу, как лопается и хрустит, сминаясь,
переносица.
Но времени отмечать нет - в этот же момент второй набрасывается
сзади. Благо, заранее заметил его периферийным зрением. А то мог бы
уже с разбитым черепом лежать. Резкий шаг назад, и вместо удара
сверху вниз противник лишь бьётся в мое плечо локтями, да так что
монтировка по инерции вырывается у него из пальцев и ударяется об
бетонный пол.
Дзынь!
Тут же захватываю освободившуюся руку и беру запястье на излом.
Выворачиваю со всей силы, так что аж кость затрещала и
хрустнула.
– А-А-А-А-А! – вопль боли ласкает мне уши. А вот надо было
думать, прежде чем бить меня монтировкой по башке со спины!
Ухватившись покрепче за предплечье, я чуть приседаю и выполняю
бросок через себя. Горе-бандит тут же теряет сознание, впечатавшись
спиной в бетонные плиты. Что это за шпана вообще? Машина вроде не
дорогая, с чего они решили именно меня оприходовать? Может,
заметили перстень?
Откуда-то поблизости раздается противный голосок.
– Э, Игнат, это че за дела?! Мы так не договаривались! Ты
говорил, что будет не одаренный, а это че за танк, мать его
ети?!
Вот оно что. Так это мой водитель оказался крысой… И это после
того, как буквально с во-о-от такого возраста Андрея растил.
Интересно, что им движет? Деньги, или может семья в заложниках?
Впрочем, уже не важно. У меня с предателями разговор короткий, я
их ещё с прошлой жизни не перевариваю.
– Ты сам-то где будешь, родной? – обращаюсь к только что
говорившему, внимательно оглядываясь по сторонам. Он должен быть
поблизости. - Выходи лучше по-хорошему, а не то обижусь, и етить
придется тебя. Твоей же монтировкой.