Внутри меня всё переворачивается. Неужели она не может просто
дать своей дочери пожить у нее в доме! Обязательно надо искать
пользу от всего?
- Не могли бы вы одеться? Всё-таки ребенок в доме, - делаю
замечание новоявленному отчиму.
- Я у себя дома! – огрызается, скаля белоснежные зубы.
- Андрей, - мама гладит мужа по руке. – Она дело говорит, негоже
семилетней девочке глядеть на «такое». А ты, - мама кивает мне в
сторону кухни, - осваивайся. На ужин приготовь индейку и овощной
салат.
- Мамочка, наши чемоданы, - лепечет по-хозяйски Ксюша.
- Ах да, чемоданы. Сама занесешь! Андрюше нельзя выходить на
улицу после ванны, может простудиться.
Мама с мужем уходит вглубь квартиры, а мы с дочкой
переглядываемся, округляем глаза, хохочем, прикрывая рот
ладошкой.
Мама боится, что ее амбал – метр девяносто простудится?
Не хочет его перетруждать, чтобы он был всегда дееспособен для
нее…
- Повезло нам с дедом и бабушкой! – шепчу дочке.
- Ты на кухне посиди как мышка, поиграй в планшете. А мамочка
сбегает за чемоданами, - целую Ксюшу в макушку.
Этим вечером ложимся с дочкой в новую кровать в новой
спальне.
- Лежу на новом месте, приснись жених невесте! – шепчет
дочка.
- Ты чего? – улыбаюсь.
- Жениха хочу увидеть! – мурлычет малышка.
Обнимаю ее, закрываю глаза.
Лежу на новом месте, приснись жених невесте.
По щеке бежит одинокая слеза, и я проваливаюсь в сон, в котором
у меня есть жених и счастливое будущее…
Алевтина
Тяжелое пробуждение, кто-то бестактно лижет моё лицо.
Точно не Миша, его нет в этом мире – в реальном. А тот –
хрустальный, вымышленный разбился, едва я открыла глаза.
По ярким лучам солнца, проникающим в комнату, понимаю, что время
шагнуло за полдень.
Моё лицо лижет американский булли шоколадного цвета.
Как я могла забыть о нём! Вчера вечером его не было, только
сегодня привезли из ветеринарной клиники, где Гладиатор проходил
плановый осмотр.
- Всегда мечтала просыпаться от языка псины. – Гладиатор, фу! –
командую, но крепыш с оскалом хищника не реагирует на мой
голос.
Глазки бусинки глядят нагло, а морда лица такая, будто кожу
натянули и сшили на макушке, только не хватило материала.
С трудом верится в дружелюбие и кроткий нрав Гладиатора.
- Наконец-то! – в дверях появляется Андрей. Снова голый,
удосужился только боксеры надеть. Щеголяет передо мной накаченным
тело и причиндалами.