В Нижнем городе пылали целые кварталы и нам приходилось обходить
их, делая огромные круги... Но и там, куда не добрался огонь все
было очень плохо: стоны раненых, просьбы о помощи, крики и плачь
тех, кто выжил, то тут, то там раздавались в ночи, раздирая сердце
в клочья. Жерен доберется сюда только завтра к обеду или даже к
вечеру... Когда мы уходили, его бригады снова приступили к работе,
не отвлекаясь на ночной сон. Но насколько у людей хватит сил, я не
знала.
- Проклятые крысы, - выдохнул Аррам, заставляя меня
вздрогнуть.
Почему-то я решила, что он говорит о бешеных крысах Южной
пустоши... А крыс здесь действительно было много. Они носились под
ногами с мерзким писком, исчезая в темных норах между камнями,
бревнами и досками, сваленными кучей.
- Осторожнее, ваше величество, - подхватил он меня в очередной
раз, не давая упасть. Жалея лошадей мы выбирали самые ровный путь,
но даже здесь я то и дело спотыкалась об что-то, лежавшее на земле.
- И не смотрите вниз, незачем вам это видеть.
Я кивнула. Ночь вступила в свои права, мертвенно синий свет луны
освещал улицы разрушенного города, превращая страшную картину в
сюрреалистичный пейзаж, в котором камни и торчащие из них бревна
превращались в живых чудовищ, а мертвые, лежащие прямо на нашем
пути, исчезали, сливаясь с землей. Главное не смотреть вниз.
- Ваше величество? - удивленный возглас раздался, казалось,
прямо из-под земли. - Елька, ты?!
- Орег?! - ахнула я, оглядываясь по сторонам. Но вокруг по
прежнему был черно-серый безжизненный пейзаж. - Где ты?!
- Тут я, - голос моего друга звучал ровно. - Вниз
посмотри...
Я опустила взгляд... Мы как раз проходили мимо огромной груды
камней, которая когда-то была большим домом, если судить по
остаткам высокого крыльца.
- Не вижу, - нахмурилась... Вокруг не было ни одной живой
души...
- Ваше величество, - позвал меня Амил, а Зелейна, стоявшая рядом
с ним громко всхлипнула и уткнулась в грудь сына.
Холодок понимания, что с Орегом не все в порядке, промчался по
позвоночника сверху вниз, замораживая реальность. Амил начал
говорить, но его голос растянулся, превращаясь в гнусавый вой...
Как будто бы кто-то замедлил время, растягивая каждый миг на час...
Я и сама двигалась слишком медленно, как будто бы муха завязшая в
киселе, а кровь, получившая убойную доху адреналина, давила на уши,
глаза и нёбо изнутри, отчего казалось, сейчас она хлынет наружу.
Кажется, я даже почувствовала железистый вкус на языке.