— А может его и не было? Ты больше не видел соплеменника?
Стефан громко фыркнул, выражая своё презрение:
— Знаете ли, это уже форменное хамство — вот так обвинять добропорядочного призрака во вранье или галлюцинациях. Я не мог ошибиться, слишком много лет я уже нахожусь в состоянии невидимки.
— Точно! Я и хотела спросить, ну так, на всякий случай, что за вещь, к которой ты так привязан, что не можешь покинуть наш мир?
— Тебе зачем эта замечательная информация? С какой целью интересуешься?
— Ну, чтобы не потерять тебя, а то ведь я подумала, что ты так и остался в том лесу. Чуть с ума не сошла.
— Все, что пока тебе нужно знать, это то, что я не потеряюсь и буду при тебе столько, сколько понадоблюсь.
Тон призрака не оставлял место возражениям, что-то было в нем безапелляционного. Эйлин вздохнула и начала собирать исписанные листы в определенном порядке.
Зная Стефана, пусть даже недавно, можно даже не пытаться вытащить информацию, а он явно не готов ее предоставить.
В этот самый момент дверь скрипнула и в комнату вошёл хозяин замка. Эйлин тут же повернулась на звук и застыла, невольно отмечая, что этот мужчина настолько огромен, что разворот его плеч едва проходит в проем двери.
— Вы ещё не одеты? — он недовольно поморщился, глядя на ее домашний наряд. — Разве служанки не сказали, что сегодня вечером состоится приём в честь приезда моей невесты?
— Ваши служанки были немного заняты обсуждением предыдущих ваших женщин, им было просто не до этого, — она спохватилась и прикусила язык, ведь если он сейчас устроит нахалкам нагоняй, то те все поймут и больше она ничего не услышит.
Но лорд Эдвард только слегка ухмыльнулся своими красиво очерченными губами и ничего не сказал.
Эйлин вдруг поняла, что залипла на его улыбку, не отрываясь так смотрит… Да уж, интересно, что он теперь о ней подумает…
— Я прошу вас поторопиться, через десять минут придёт женщина и поможет уложить волосы.
— Спасибо, но я обойдусь собственными силами. Знаете ли, я никому не доверяю такие ответственные части тела, как голова. А то вот так ненароком хрустнет что-то в шее, и я пополню армию погибших любовниц.
Это был удар под дых. Он скривился, как от сильной боли, развернулся на каблуках и пулей вылетел из комнаты.
Она присела на небольшую лавочку и схватилась за голову. Ну зачем она это сказала? Это же открытое объявление войны. Нужно ли наживать врага в лице хозяина поместья?