– В церкви слышал. В детстве нас заставляли заучивать псалмы. Кроме того, одно время они были частью моих профессиональных занятий.
– Вы хотите сказать, что обучение библиотечному делу требует знания псалмов?
– Нет-нет, то было раньше, когда я занимался историей. Историей Лангедока. Собственно, это и сейчас мое главное дело. То, что я по-настоящему люблю.
– А что такое Лангедок?
– Все то, что вокруг нас. От Тулузы и Пиренеев до самой Роны.
Жан Поль очертил еще один круг на салфетке, заключающий в себе кружок поменьше – Севен, – и большую часть коровьей шеи и морды.
– Местность названа так благодаря языку, на котором здесь когда-то говорили. «Ос» на этом языке означает «да». Langue d'oc – язык «да».
– Ну а с псалмом тут что общего?
– Это не так просто объяснить. – Жан Поль ненадолго умолк. – В общем, именно этот псалом декламировали гугеноты, когда приходила беда.
В тот вечер после ужина я наконец-то рассказала Рику о сне, максимально подробно описав и голубое, и голоса, и всю атмосферу происходящего. Кое-что я, впрочем, опустила: что на этой территории уже побывал вместе со мной Жан Поль, что слова – стихи из псалма и что сон приходит только после любовных утех. Из-за того, что приходилось тщательно подбирать слова, рассказ получился более складным и не принес даже подобия того облегчения, какое испытала я при общении с Жаном Полем, когда речь текла естественно и непринужденно. Рассказывая историю Рику, приходилось придавать ей некую форму, и в результате события как бы отделились от меня и начали жить своей собственной вымышленной жизнью.
Рик и воспринял их соответственно. В том, как я рассказала свой сон, дело или в чем другом, но слушал он невнимательно. В отличие от Жана Поля никаких вопросов Рик не задавал.
– Рик, ты меня слушаешь? – спросила я в конце концов, придвигаясь к нему и дергая за хвост на затылке.
– Естественно. У тебя кошмары. В голубом цвете.
– Мне просто захотелось с тобой поделиться. Из-за них я так устаю в последнее время.
– Впредь сразу буди меня.
– Ладно.
Я знала, что никогда этого не сделаю. В Калифорнии я разбудила бы его не задумываясь, в ту же минуту, но теперь что-то переменилось, и поскольку Рик остался прежним, то, стало быть, дело во мне.
– Как твои занятия?
Я пожала плечами, раздраженная, что он сменил тему.