Уже неоднократно указывалось, что уровень жизни в этих диких или полудиких сообществах нередко выше, чем в обществах цивилизованных [Бродель, 2006а, с. 144], из-за чего возникает вопрос о движущих силах, заставляющих подобные сообщества постепенно переходить на более высокий уровень. Ведь такой переход не дает гарантированного повышения уровня жизни. Ответ на этот вопрос заключается в том, что выживание сообщества определяется не только ресурсной базой, но и его способностью отстоять ее от посягательств других сообществ. Способность же эта во все времена зависела от численности сообщества. Поэтому, хотя дикие и полудикие племена и пользуются обширной ресурсной базой, благополучие им не гарантировано по причине их немногочисленности и слабости.
Иными словами, проблема выживания – двуедина: нужно выжить перед лицом природы и перед лицом других сообществ. Это требует тонкой подстройки численности населения как к миру природы, так и к миру людей, состоящей в том, чтобы не доводить до критического уровня давление на ресурсную базу и в то же время сохранять силовой потенциал. При этом по причине уже упомянутой изменчивости исторических характеристик территории всякое такое равновесие между численностью сообщества и противостоящими ему природой и другими сообществами должно быть временным и регулярно нарушаться в сторону обострения отношения либо с природой, либо с конкурирующими за нее сообществами. По мере смены таких подвижных равновесий сообщество постепенно переходит от низших к высшим формам общественного строя, что выражается в увеличении плотности населения вкупе с (по крайней мере, первоначальной) тенденцией к понижению среднего уровня жизни и увеличением его силового потенциала.
У мальтузианского кризиса помимо чисто ресурсного есть еще и социальное измерение. Во многих случаях кризисы возникали не от объективного недостатка ресурсов, а от нарушения равновесия внутри социальных общностей. Усиление местного давления на ресурсную базу могло приводить к вынужденной утрате статуса привилегированными, к углублению разрыва между богатыми и бедными или к вертикальным перемещениям внутри социальной иерархии. Все это могло приводить к социальным катаклизмам даже при отсутствии непосредственных угроз жизни человека, исходящих от недостатка средств существования.