Что, собственно, он и ждал такого исхода событий. И возможно я сама подтолкнула его к разговору, к которому он и сам так долго стремился! И тут словно весь воздух выкачивают из меня, и я сажусь на обитый шёлком стул, и словно впервые осматриваю это номер.
В такие номера ведь не водят первых попавшихся шлюх? И не заказывают им шампанское? С ними всё делаю деловито и по-быстрому, можно даже на заднем сидении машины. Или на переднем. Смотря что она делает, и меня передёргивает от этой картины.
— Постой, а сколько вы вообще этим всем занимаетесь у меня за спиной? — спрашиваю я Сережу, и вижу, как он встал рядом со своей дешёвой шлюхой и приобнял её за плечи.
И тут понимаю и без его развёрнутого ответа, что, по всей видимости, давно и серьёзно. Какие на хрен объяснения?! Что я вообще хочу и ожидаю услышать?! Я встаю, и выхожу из номера, громко хлопнув дверью.
Ну что же, по крайней мере у меня есть дочка. Умница, красавица, поступает в институт. Моя надежда и опора. Мы с ней не пропадём! А мой муж пусть сам живёт со своей шлюхой и своими долгами!
Я кладу ключи на тумбочку в прихожей и захожу в спальню нашей дочери. В этот поздний час на не спит, и сидит в своём планшете. Я не хочу её травмировать, но лучше сказать сразу, чем растягивать всё это на годы. Умер так умер. Она уже большая девочка. Справится.
— Ольчик, — тихо зову я свою дочку, которая поднимает глаза от экрана и вопросительно смотрит на меня.
— Всё нормально? — спрашивает она, и я отвечаю:
— Ты знаешь, Ольчик, кое-что случилось, — пытаюсь подобрать я слова. — Я только что узнала, что твой папа, мой муж, мне изменяет… — выдавливаю я из себя, и слышу в ответ:
— Ну наконец-то и ты узнала об этом! Весь город уже об этом знает, кроме тебя!
И я в изумлении смотрю на свою умницу-дочку.
— Оля, что ты такое говоришь? — плюхаюсь я в изумлении на кровать, и моя любимая дочка говорит:
— Ну просто это всё было так явно и очевидно, но только ты одна никогда не хочешь замечать очевидное…
Я сижу, как в ступоре, переживая ещё одно потрясение за сегодняшний вечер, и даже не знаю, какое из них лучше или хуже… Да и чтобы родная дочь вот так… Оказывается, все всё давно знали и шушукались за моей спиной, и только я одна, как наивная лучезарная дурочка ничего не подозревала?
— Олечка, но как ты могла? — только и могу выдавить я из себя жалкий упрёк. — Ты всё знала, и не сказала мне? Я же твоя мама!