Глава 4
Пока
Крина ворковала с Галией в мыльне, Иссиэль присел на колоду и удивленно
прислушивался, ощущая какую-то неправильность. Разве это молчаливое создание
похоже на ту языкастую девчонку, которую он нашел на морском берегу? Конечно,
можно объяснить такую сдержанность переменой обстановки, но характер как шило –
в мешке не утаишь.
За такими
размышлениями его застал Карис:
- Что
Исс, сидишь, прикидываешь, кому девочка подойдет?
Лорд вяло
улыбнулся в ответ:
- Побойся
Светлой, Карис! Ей и дюжины лет нет похоже.
- Не
скажи, - привратник пыхнул короткой трубочкой, - видывал я служительниц Саты.
Вокруг уж полдюжины ребятишек скачет, а она подле них, и сама как дитя. Святая
дает им силы, а потом тихо забирает к себе, если верно ей служат.
- Девочка
не помнит, кто она и сколько ей лет, - признался единорог, глядя на
поднимающееся солнце. – Я конечно пошлю человека в ту деревеньку, но ты сам
знаешь, как деревенские считают возраст.
- Знаю, -
усмехнулся Карис, - работать может, значит взрослый. – Потом признался: - я
свою Крину такой же сеголеткой забрал. Это сейчас она сдобная да мягкая, на
радость мужчине, а тогда одни глаза да локти были, - усмехнувшись своим
воспоминаниям, привратник выколотил трубку о каблук и принялся снова ее
набивать душистым табаком.
Эта
человеческая привычка не поощрялась среди молодежи, но бывшему разведчику в
мире людей многое прощалось.
Единорог
не успел ответить – из мыльни колобком выкатилась Крина, а следом за нею дивное
создание тонкое, воздушное и в то же время осязаемое. Мужчина засмотрелся на
девчонку в привычной ему одежде, а она исподтишка показала ему язык! Он
улыбнулся и расслабился – все в порядке. Колючка на месте!
Скакать
через долину пришлось долго. Единороги не были нелюдимами, но и селиться кучно
не любили. Поэтому каждое хозяйство разделялось не заборами, а лугами или
низкими каменными изгородями, поросшими травой. Эти стеночки выкладывались
камнями, собранными с полей и на них, любили играть дети.
Галия
крепко держалась за длинную белую шерсть, и не открывала глаз, поэтому на
широком лугу единорог замедлился, а потом и вовсе остановился. Девчонка не
шевелилась. Тогда Иссиэль топнул копытом и фыркнул. Она выпрямилась, открыла
глаза и замерла. Вокруг было синее море колокольчиков! Дальше тянулся
ромашковый луг, а еще дальше высились серые стены древней крепости. Девушка
часто задышала, пытаясь осознать красоту и величие открывшегося вида.