Где-то в глубине сознания подумалось, что профессор совсем спятил – опоил меня каким-то наркотиком и пригласил порноактеров, чтобы устроить перед студентами настоящую древнюю оргию. Но… где же студенты?.. И где профессор?..
И почему этот сон никак не проходит?..
- Великие! – перед нами появился лысый жрец, что первым закричал о пробуждении царицы. Он выставил вперед ладони, пытаясь остановить переругивающихся мужчин. – Не надо спорить. Надо спросить царицу – кто она.
Это возымело действие, и мужчины нехотя отпустили меня, позволив стоять свободно. Я сразу вспомнила о скромности и прикрыла ладонями гладко выбритый венерин холмик внизу живота.
- Одежду царице! – приказал лысый жрец, и мне тут же поднесли льняное белое покрывало, в которое я быстро закуталась.
Но облегчения это не принесло. Горящие соски царапнули по ткани, и я едва не застонала, испытывая самое сильное возбуждение в своей жизни. Кто бы мог подумать, что для этого всего-то и нужно, что появиться голой перед толпой мужчин! Или… перед двумя красивыми мужчинами.
- Назови свое имя, царица, - спросил жрец, и мужчины уставились на меня настороженно. – Чья душа вернулась в этот мир – прекрасной Нехбетнофрет или совершенной Нофрурененут?
Повисла тягостная тишина, когда все смотрели на меня, а я понятия не имела, что надо ответить. Нехбетнофрет? Я тут же перевела это имя – красивая Нехбет, богиня-коршун. Нофрурененут – совершенство кобры, богини-змеи Уаджит.
Но какое отношение эти имена имеют ко мне? К Лере Самсоновой?
И где Светка, которой тоже полагалось «воскреснуть»?
Я обернулась на соседнее ложе. Светка лежала, как мертвая, а ведь обряд закончился, и нам надо было кланяться и убираться отсюда подальше.
- Свет? – позвала я тонким голоском.
Но она даже не пошевелилась.
Меня охватил панический ужас, и возбуждение моментально схлынуло. Я вырвалась от красавцев и подбежала к ложу, наклоняясь над своей напарницей по спектаклю. Но на ложе лежала вовсе не Светка…
Здесь лежало обнаженное тело женщины, похожей на меня, как две капли воды. На её коже виднелись бурые пятна – как будто капли темно-красной краски. Глаза и губы ее были накрашены, как после ритуала отверзения глаз и уст.
Это мое тело? Но почему я – не в нем?!.
И как вернуться обратно?
Рядом, на низком каменном столике истекала кровью настоящая бычья нога. От тошнотворного запаха крови и мертвого тела у меня снова закружилась голова.