Она сидела, чуть ссутулившись, и теребила салфетку в руках. Потом когда нам принесли наши напитки, наконец, смогла собраться с мыслями.
–Вы, знаете, у меня тоже смертельный диагноз, – она смотрела на стол, изучая каждую трещинку белого покрытия, а руки продолжали теребить салфетку, это были необычные тонкие белоснежные пальцы, как будто высеченные из камня. Голос её звучал ровно с небольшими паузами. – Я помню, тот момент, постановки диагноза. Первое что мне пришло в голову, что это ошибка. Потом не понимаешь, зачем так жестоко шутить, и наконец, приходит осознание. Оно путешествует с тобой повсюду. Хочется бороться, хвататься за любую возможность, понять, как много ты не оценил в этой жизни. Но с прогрессом болезни, становится меньше сил, изменения в организме уже понятны тебе самой. Ты ещё борешься, но больше ждешь покоя… Но я-то вижу, что вы другой! И если мне это не дано, то вы должны бороться!! Вы это можете! Я прошу вас ни в коем случае не опускать руки!
Наши глаза опять встретились. Её глаза были полны боли, но какие же прекрасные они были! Всё мне в ней нравилось, всё восхищало, я не понимал, почему при своей красоте, она была такая печальная и одинокая.
–Как вас зовут? – спросил я.
–Анна.
–Меня Павел. Вы одна?
Она недоверчиво посмотрела на меня своими прекрасными зелеными глазами.
–Муж, дети? – уточнил я.
–Никого нет.
–Вы знаете, а мне больше всего обидно, что находясь на краю погибели, я никогда и никого не любил! Позвольте мне влюбиться.
Впервые я увидел её улыбку, она не просто украшает, она преображает, она дала мне силы двигаться вперед. Её лицо приобрело при этом необычайную красоту.
–Разве, это зависит от меня?
–Да, – уверенно заявил я, – хочу влюбиться в вас.
–Зачем вы так шутите?
– Послушайте меня, я родился в семье алкоголиков, – я начал свой рассказ, мне хотелось рассказать все ей, мне хотелось не упустить ни одной детали. Мне нужно было, чтобы она знала и поняла меня, она должна была правильно меня понять, я не какой-то безумец или мошенник, я хотел ей указать, что я такой же несчастный страдалец, как и она. С каждым моим словом, моей горькой усмешкой, печальным отступлением, Анна видела и понимала меня таким, каким я и был. Я рассказал ей всё, что описал выше: о родителях, о Наде, о своем одиночестве. Она молчала.