В этот момент в таверну вошёл Лой. Какое-то время он стоял в прямоугольнике света, смотрел прищурившись. Потом заметил Валтасара и, подойдя к нему, положил на коврик монеты.
– Всё? – спросил он тоном, как будто это было вымогательство или шантаж.
Валтасар только кивнул, наблюдая Лоя из-под полуприкрытых век.
Лой постоял перед ним в нерешительности, как будто ожидая, что за этим последует что-то ещё, но ничего не последовало, и он вышел, разбивая ладонью дым перед своим лицом.
Валтасар поднял руку и сделал кистью вращательное движение. Тут же вновь серый призрак возник перед ним, ожидая заказа.
– Озирского и табак, – сказал Валтасар. Он чувствовал себя почти богачом с лежищими перед ним драхмами и собирался хорошенько потратиться сегодня. Больше того, он собирался потратить всё, потому что потом уже деньги ему не понадобятся.
Призрак вновь испарился. Какой-то худой мужичок перед ним повернулся и уставился на Валтасара маленькими маслянистыми глазками. Валтасару не понравился этот взгляд, и он нахмурился, отчего лицо его стало казаться лицом статуи с высокими скулами, выточенным из гранита. Эдакий языческий бог с горящими в дыму жертвенников глазами. Мужичок же подумал, что этот молодой подмастерье или, скорее всего, бандит (ну не зря же перед ним так запросто складывают деньги), напоминает ему какое-нибудь лицо с бронзовой монеты. Он вознамерился, было отвернуться от него, но вдруг сам того не ожидая, произнёс.
– А что, за обучение деньги платят уже не ректору?
Валтасар слабо улыбнулся. Улыбка дрогнула на его губах и тут же погасла.
– Нет. Я сам отнесу деньги ректору, – лицо его вновь стало каменным, неживым, плавая за клубами дыма.– Тем более что у меня есть к нему одно неотложное дело.
– Да? Какое же?
– Я хочу его убить, – произнёс Валтасар так тихо, что только его собеседник мог услышать.– Этой ночью.
Мужичок нахмурился и отвернулся, демонстрируя всем своим видом, что шутка была неудачной. Валтасар усмехнулся, изучая его обгоревший на солнце затылок.
Впрочем, тут ему подали его заказ – прохладное вино из погреба в серебряной кружке и маленький узелок с нюхательным табаком, и он сразу забыл о мужичке.
Они прошли по высокой широкой лестнице, упирающейся в каменный портал, украшенный орнаментами эпохи становления империи Совета. За порталом начинался коридор, а в конце него за воздушной занавесью, словно задёрнутый сиреневым туманом был вход в царство ректора. Кай чувствовал, как по спине крадётся неприятный холодок, ноги становятся ватными, но продолжают идти. Атраван, напротив, вышагивал бодрым строевым шагом, так что тога полоскалась у сандалий, создавая какую-то причудливою иллюзию полёта. Перед самым входом он, правда, остановился, посмотрел на Кая строго сверху вниз и прицокнул языком, то ли выражая удовлетворение его внешним видом, то ли смиряясь с мыслью, что и так сойдёт. Наверное, второй вариант был ближе к истине, поскольку одет Кай был по-прежнему в походную одежду и поскольку атраван горестно вздохнул перед тем, как пригласить войти вслед за собой.