Я начал замечать, что у меня появилась тень, которая с каждой секундой становилась всё меньше, сужаясь по вертикали в мою сторону, я оглянулся назад, это были фары машины, скажу больше, это были фары автобуса марки ПАЗ, в салоне свет был выключен. Автобус остановился, понятное дело кому то стало не всё равно на меня, и я зашел в салон. Водитель, это был мужичок лет сорока, осмотрел меня с ног до головы и спросил:
– Ты откуда такой мокрый взялся?
И я рассказал всё, что со мной произошло за последние часов семь, на что он просто ухмыльнулся и сказал:
– Садись, утром разберемся, что с тобой делать.
Я сел, в салоне было тепло, окна были запотевшими, было слышно много сопящих людей, но у меня не было желания рассматривать их. Я протёр мокрым рукавом окно, минут пятнадцать наблюдая за пролетающими мимо деревьями, уснул.
Весь автобус тряхнуло в сторону, от чего он и повалился на бок, я ударился всей левой стороной своего тела о стекло, я спал и был к нему прижат. Это, наверное, меня и спасло, дальше всё происходило за считанные секунды. Включился свет, то, что было потолком, стало стеной, я открыл глаза, секунд десять фокусировал взгляд на происходящем, салоне было много моих сверстников девчонок и мальчишек. Большая половина из них валялась с разбитыми головами, не подавая признаков жизни. Те, кому повезло, уже вылезали через аварийный выход, что я вскоре и сделал. Передо мной лежал парень, лет семнадцати на вид, у него была разбита левая часть головы, а изо рта текла кровь, рядом с ним лежал рюкзак, я его взял. Я конечно не особо люблю мародёрство, тем более на местах происшествия, но в данный момент я сам был жертвой, а это я посчитал за компенсацию. Думаю, он всё равно не пригодится.
Одев лямку на одно плечо, я вылез в аварийный выход, как это сделали все уцелевшие. Я решил подойти к группе подростков стоявших в метрах пятнадцати от автобуса, у обочины дороги. На своё удивление я не услышал в свой адрес вопросов типа: ты кто? Что ты тут забыл? И т. д. Вся толпа, точнее четыре девчонки и пять парней еще толком понять не могли, что всё-таки произошло.
– Ну и что теперь делать?
Спросил, чей то тоненький сонный девичий голос
Все молчали, а действительно делать на тот момент было нечего, тем более вместо проливного дождя остался только приятный запах сырости. А ночь в тот момент начинала меняться местами с туманным, прохладным утром. Я по сути не потерял ничего кроме того что у меня очень сильно болит череп. Ни о каком сотрясении не могло быть и речи, нет мозгов, нет и сотрясения. Если бы я не сел на автобус, я бы всё равно встретил их, правда я был бы сонный, мокрый и уставший. Резко от автобуса начал валить дым, через минуту он стоял огнём.