Но герцог на этот раз отважился и воскресил в своей памяти Таис, такой, какой была в день их венчания, воздушной и прекрасной. Они были помолвлены с детства, и странно было убеждать кого-то, что он влюблен в нее, но это было чистой правдой. Ему повезло пылко любить ту, которая была предназначена ему судьбой.
Таис была доброй, чуткой и ласковой, она так любила и так восхищалась им, что без всякого труда заменила ему весь пресный и скучный мир, который в ту пору уже стал его порядком раздражать.
Но все те годы, пока она была рядом, он был по-настоящему счастливым человеком.
Как он любил шелест ее платья, звонкий голос и смех. Как легко им было любить и жить рядом.
Он уже не мог вспомнить, в какой момент все оборвалось, когда судьба решила сыграть с ним злую шутку. Но счастье оказалось слишком коротким, хотя, сколько бы оно не длилось – ему все равно было бы мало. Но Таис на самом деле ушла слишком рано. После рождения их дочери Таис долго болела, и с постели больше не поднималась. Какая- то неведомая болезнь свела ее в могилу, она лишь несколько раз подержала на руках пленительную малышку и слабо улыбнулась на прощание.
– Ты проживешь еще долго, дорогой, но потом мы все равно встретимся на небесах и уже не расстанемся, – улыбнулась она.
Он так и не смог произнести ни одного слова в тот жуткий миг прощание, и удержать ее не мог, как ни пытался.
Герцог впервые вспомнил во всех подробностях тот последний для нее день в этом мире.
Потом еще была жизнь, балы, приемы, друзья, служба, он был вежлив со всеми, но ни с кем никогда не был близок. Жил и делал что-то только ради их дочери – Луизы, которую она ему оставила, уходя в вечность.
Со временем Луиза так стала похоже на свою мать, что, глядя на нее, он с радостью обманывался и верил, что Таис рядом. Время для него остановилось, а возлюбленная была так же юна и прекрасна, как прежде. Герцог тешил себя мыслью, что и он сам не стареет, хотя знал, что скоро придется убедиться в обратном. Утешить его на этом бессмысленном пути в никуда могла только обещанная на небесах встреча с Таис.
Он был излишне внимателен к дочери и излишне заботлив, но ничего с собой поделать не мог. Ему не мог понравиться ни один из женихов, которые появлялись у Луизы. Только сейчас он знал, что они были вполне достойны, а тогда признать этого не мог, как не старался смириться с происходящим.