Я, вообще, в последнее время часто встречаю прекрасных мужчин. К чему бы это? Вот и в автобусе я увидела необыкновенного водителя. У него за спиной висел портрет Владимира Владимировича Путина. А на зеркальце была приклеена табличка: «Делать любовь наша работа». Представляете, как остроумно, Зинаида. Там же ещё были российские флажки и иконки. Причем не одна, не две, а целых три. Какой нравственный человек. Наверняка, после того, как избить жену в пьяном угаре, он усердно молится. Какая душа. Даже не верится, что такие люди всего лишь водители. Сумасшедшая жизнь.
А знаете, что я сейчас сделаю? Угадайте. Выпью лимонад «Пепси». Ой, здорово. Пузырьки щекочут. Как будто маленькие паучки вылупились из кокона и кусают изнутри. Как же приятно испытывать от еды такие ощущения. Советую, Зинаида. Всего тридцать семь рублей за бутылку на распродаже. Там, кстати, сегодня со скидками будут мыло «Абсолют» продавать. Побегу. А то жадные люди все расхватают. Всего доброго Вам.
Нина, дорогая, высылаю срочное письмо. Сегодня утром, когда Вы били меня сочной, свежей семгой по лицу, плечам и левой лопатке, я не могла не заметить Вашего опечаленного лица. Неужели это из-за моей рецензии? Если это так. Ох, Ниночка, боюсь, между нами произошло недопонимание. Я ни в коем случае не пыталась раскритиковать Вашу пьесу. Мне просто хотелось сделать Вам больно. Я всего лишь старалась разбить Ваше сердце, как подобает истиной подруге. У меня даже и в мыслях не было подвергнуть сомнению писательский талант моей Ниночки. А пьеса Ваша очень даже замечательная. И семга просто необыкновенная. Нина, милая, ой, я купила сразу четыре рыбьих тела. А три из них самки, с икоркой. Как же страстно я их ела. Вы бы видели Нина! Я была такой самоотверженной, такой напористой. Глупые медведи могут поймать только пару штук в день, а мы убиваем тысячами. Какое счастье быть развитым человеком. Высшим разумом.
Знаете, Нина. Сегодня я стояла на ногах у окна. Оно в моей квартире. В одной из длинных стен. Вы знали, Нина, что я живу в квартире? Я, вот, знаю. Я образованная. Квартира. Ох. Это такая странная конструкция. Там шесть стен. Две короткие. Две длинные. И еще по одной вверху и внизу. Они одинаковые. И только в одной из них окно. Как будто мне не хочется посмотреть, как живут внизу или вверху. В общем, стояла я у окна. И смотрела в него, Нина. А у нас под окном, тем самым, мужчина жарил шашлыки. Мне так хотелось его поругать. Человека с шашлыками. Это же совершенно неприлично. Но мне стало его так жаль. Счастливый человек ведь не станет жарить шашлыки в общем дворе под чужими окнами. Нина, это точно я знаю. А потом к мужчине подошла женщина. И они оба такие бедные-бедные. И лица у них не одухотворенные. Но, Нина, видите ли, им тоже хочется немного праздника. Вот такой маленький кусочек, крошечку. Они быстренько пожарили. Чуть-чуть постояли. И ушли. Такие робкие. Такие, стесняющиеся своих способов радоваться. Понимаете, Нина, мы люди разные. Побогаче, победнее, поумнее, поглупее, одухотворенные и нет. Но все тянутся к уюту. И выцарапывают по чуть-чуть. А кто так далек от него, вот как эти люди, среди домов, чужих людей, украдкой жарящие шашлычки, они так несчастны. А мы их не любим. Потому что у них лица не одухотворенные. Но сердце у них просит, что и наше. Просто что-то не получилось.