– Вот мы и прибыли, – важно заявил Хомутов, снисходительно посматривая на толпу.
– Вы уже плавали в Анадырь? – спросила Олечка.
– А как же! – покраснев, ответил юнга. Он откашлялся, громко, стараясь, чтобы голос был как можно ниже. Из ничего, по своему обыкновению, возник Ланжеронский.
– Вас обоих зовет капитан. В свою каюту. Да-с. Барышня? – сказал он, вертляясь.
Олечка пожалела, что ей не пришла в голову мысль считать, сколько раз после того, как она взошла на борта, её назвали этим словом. «Барышня». Фи.
Когда девочка и юнга вошли в капитанскую каюту, Смурин стоял перед зеркалом, наводя марафет. На нём была парадная форма с блестящими золотыми пуговицами и золотым же шнуром. Кокарда на фуражке показалась Олечке звездой.
– Мне необходимо срочно встретиться с генерал-губернатором, – сказал капитан. – А вы, если пожелаете, можете совершить прогулку по городу. Однако – с вами пойдет старпом Ланжеронский. Он отлично знает Анадырь.
Хомутов вытянулся во фрунт, заверив, что отдаст жизнь, если понадобится, за Ольгу Семёновну. Ольга Семеновна, кисло улыбаясь, ответила, что для неё большая честь путешествовать в его обществе. Хотя это было неправдой. Хомутов был симпатичным юношей, но уж больно вышколенным. В будущем он точно станет солдафоном, не знающим ничего, кроме «Стоять! Смирно!».
Ланжеронский уже терся рядом. Его «Да-с» не требовало комментариев.
Смурин в последний раз оглядел себя в зеркало. На дредноуте прозвучала сирена – причалили.
– Оставьте нас, – велел капитан Хомутову и Ланжеронскому, а сам, пригласив Олечку сесть на диван, опустился рядом.
– После смерти твоей мамы я дал себе слово быть с тобой честным, милая, – сказал он, придавая ещё больше мужественности и без того мужественному лицу. – Дела на Чукотке неважные. Атаки чудовищ усиливаются с каждым днём. Пока город стоит, ибо его стены трудно разбить. Однако все вылазки в тундру прекращены уже три месяца назад. Анадырь живет тем, что привозят, и старыми запасами. Боеприпасы для орудий на исходе.
Олечка ощутила отчаяние.
– И что же делать?
Смурин посмотрел на перчатки, которые держал в руках.
– Генерал-губернатор просит меня об эвакуации. Взять столько горожан на борт, сколько сможем. Именно это я собираюсь обсуждать с ним через полчаса.
Олечка мало что понимала в морском деле, в устройстве кораблей (несмотря на длинные нудные лекции Хомутова), но спросила: