Первый раз в своей жизни она видела такого необычного темно-бурого великана, как ей показалось, с внушительный грузовик-многотонник. Выразительные, почти прямоугольные серо-зеленые глаза пристально смотрели на нее, внимательно изучая муравьиху, по вискам путешественника лениво сползали капельки пота. Бесконечно-длинные седоватые усики незнакомца слегка шевельнулись, похоже он не собирался никуда уходить, не получив ответа. На его безразмерной кочерыжке, как влитая, сидела белоснежная пластиковая каска, такого же цвета – комбинезон из воздушного материальчика украшенный шоколадного цвета незатейливой двойной пирамидой-эмблемой. Из-за широченного проподеума9 выпирал еще более мощный рюкзак, на который со всех сторон было понакручено бог знает чего: какие-то потертые временем, отдаленной грязно-голубой расцветки полиуретановые коврики, аккуратно упакованные фольгой прямоугольные свертки, поверх которых грустили нашлепнутые многовековые, выцветшие этикетки с напечатанными когда-то радужными штрих-кодами, парочка фонарей: один – в довольно странном, округлом корпусе, скорее всего, – водонепроницаемый, солидного вида, размером с футбольный мяч, другой – совсем миниатюрный, будто бы игрушечный, с вытянутой ребристой ручкой и приплюснутой лампой, и запасная каска, формой и цветом в точности копирующая абрикос. В правой лапке он уверенно держал небольшой топорик с зачехленным лезвием. По окраске этого самого проподеума – муравьиной спины – отмечается высокая степень родства между собой некоторых видов муравьев. Именно на этой добродушной теме «родства особей» и застопорилось дальнейшее развитие каких-либо других мыслей беременной особи. Она прекрасно понимала, что представший перед ней муравей – несколько иного, чужеродного вида, и как он себя поведет в возникшей ситуации – вот главный вопрос. Но фимиама фатальной опасности, который обычно «маячит» издалека, она не ощущала, значит все должно быть в полном порядке. Невольно озадаченная появлением гостя, муравьиха несуразно моргала, глаза ее беспокойно бегали, словно сумасшедшие белки в колесном замкнутом круге, но сама она пребывала в позе окоченевшего белого медведя.
– Э-э-эй, слышишь? Слышишь меня? Я спрашиваю, как ты тут оказа-а-ала-а-ась? – незнакомец попробовал остановить стремительно мчащийся гоночный автомобиль мыслей муравьихи на скоростном шоссе жизни, но все попытки казались наивно-безуспешными.