Проработав пару месяцев в этом институте, я узнал очень много интересного, открыл для себя, так сказать, много нового. Конечно, специалистом в области погодных и пространственных аномалий я не стал. Но уже был вполне способен понять, о чём в целом идёт речь. Само собой для моей работы этого не требовалось. Просто уйма свободного времени, и простое человеческое любопытство сделали своё дело. Сам того не замечая, я увлёкся исследованиями Льва Борисовича (это руководитель отдела) и его коллег. Надо заметить, что видя мою тягу к знаниям, они её поощряли. А Татьяна Александровна, работающая лаборанткой, с таким воодушевлением объясняла мне простые на её взгляд вещи. Что я забывал обо всём на свете и просто слушал, пытаясь хоть что-нибудь понять, закрепить в своей голове хотя бы часть мудрости этих людей. Но, к сожалению, не всем дано быть великими учёными. Все тонкости их нелёгкого дела, которые втолковывали мне часами, испарялись в моей голове как маленькая лужица в жаркий день. И это меня очень огорчало, ведь я стал частью их коллектива, и никак не могу подвести людей, которые так хорошо ко мне относятся. Наверное, поняв по моей кислой физиономии, что меня гнетёт, Лев Борисович посоветовал мне не печалиться, ведь знания не поддаются так быстро, а просто слушать, быть внимательным и завести дневник. В котором я смогу записывать все свои мысли, идеи, вопросы, да и просто описывать свою жизнь. По его словам это очень стимулирует работу головного мозга. Ну а что тут скажешь, он учёный ему виднее, да и игнорировать совет такого человека, я просто не мог. Поэтому в этот же день купил себе самый большой ежедневник, который только нашёл. Полночи я записывал в него остатки полученных знаний каким-то чудом сохранившихся в моей голове. А с самого утра помчался показывать их Татьяне Александровне, мне очень хотелось, чтобы она знала, что я слушал её и даже кое-что запомнил. Я стоял как мальчишка перед директором школы, и не знал чего ожидать. Но всё оказалось гораздо хуже.
– Какой кошмар! – Сказала она.
И взяв ручку, начала исправлять орфографические ошибки. Которых, честно признаться, оказалось гораздо больше, чем я рассчитывал. Мне почему-то стало очень стыдно, я покраснел, опустил голову и просто стоял, выжидая вердикта. На всё, про всё, у неё ушло минут десять (наверное, самых долгих минут в моей жизни). После чего она посмотрела на меня, улыбнулась, и сказала.