- Славно! Верю вам. - И они
обменялись крепким рукопожатием, скрепляя произнесенную только что
клятву.
Вокруг князя и Саблина
собрались Донев и другие предводители семей, пришедшими на помощь.
Адам коротко переговорил с ними. Наказ его был краток и ясен.
'Слушайте приказы, деритесь вместе, Бог нам в помощь!'.
Длинная главная улица -
большак, сделала поворот и русины подошли вплотную к площади.
Бандиты были и здесь, вовсю атакуя Ратушу. Может и полсотни горцев
толпилось перед зданием, выцеливая все окна, не давая защитникам и
головы поднять. В тот самый миг, когда Адам во главе стихийного
ополчения ворвался на площадь, грянул взрыв. Дымом заволокло всю
ратушу. Могучая вспышка пламени на миг залила все вокруг
оранжево-алым, тяжелая, кованая дверь ратуши, сорванная с петель
отлетела куда-то вглубь здания, снося все на своем пути.
- Стой! Целься! Разом,
огонь!
Нестройный залп повторно
сотряс все вокруг. Бандиты еще минуту назад торжествовавшие уже
победу, и не озаботившиеся выставить караулы, оказались захвачены
врасплох. Едва отгремела череда выстрелов, как Адам, выхватив шашку
и высоко подняв ее над головой, бросился в бой, увлекая всех за
собой.
- Гайда! Бей-убивай!
Началась жестокая и
беспощадная сабельная рубка. Русины сражались яростно и очень
искусно. Горожане восполняли недостаток мастерства свирепостью и
злостью, страстным желанием отстоять свой дом и защитить близких,
они бесстрашно бросались на врага, круша все на своем пути. Горцы
никогда трусами не бывшие, дрогнули первыми и, не выдержав напора,
побежали.
Слитный и многоголосый
торжествующий рев клич сотряс воздух.
- Гайда! Вперед! Не давай им
передыху! Бей-убивай!
И стремительно растущий,
подобно снежному кому отряд ринулся следом за врагом. Теперь уже
вся улица была заполнена воинами, мало того, из боковых улочек, из
домов выходили все новые люди нападая на горцев повсюду.
Но впереди гребенских ждало
главное испытание. Адам увидел, что большой отряд разбойников среди
которых возвышался, подобно великану, Акула, перегородил улицу, в
полной боевой готовности. 'Их еще полсотни, не меньше' решил про
себя князь и увлекая войско за собой устремился вперед.
- Гайда! За мной! Бей их!
Бандиты беспорядочно
выстрелили в накатывающуюся на них волну людей, но и на миг не
смогли задержать ее решительный натиск. И снова начался
безжалостный и молчаливо-яростный рукопашный бой. Выстрелы лишь
изредка раздавались тут и там, зато лязг клинков и крики
зарубленных звучали чудовищной какофонией битвы. Взаимное
ожесточение оказалось столь велико, что и раненые не пытались
выбраться с поля боя, спасая свои жизни, нет, они уже лежа на
земле, били ножами в противника, хватались за ноги, стремясь
опрокинуть врага наземь и вцепиться ему в глотку скрюченными в
остервенении пальцами.