Эротика – это не то же самое, что женственность. Когда женщины с возмущением отвергают женственность, то зачастую они отвергают именно эротический взгляд на себя. Говорят, порнография – это плохо, а эротика – хорошо, ведь влечение полов создано Господом. Я готов сказать, что эротика – это тоже плохо, потому что женщина рассматривается здесь как предмет потребления.
Есть много произведений искусства, в которых воспевается красота, созданная Богом, и где обнаженное тело отражает такую эстетическую категорию, как трагизм: обнаженная фигура распятого Христа вызывает переживание высокой скорби. Конечно, к оценке произведения искусства не следует подходить с линейкой в руках – сколько сантиметров тела открыто. Это скорее вопрос ощущений, которые вызывают те или иные изображения. Картина может вполне соответствовать критериям откровенности-прикровенности, но быть абсолютно безнравственной именно потому, что в ней присутствует взгляд на женщину как на предмет потребления. Красивый автомобиль и двусмысленно доступная женщина стоят рядом. Эксплуатация женской привлекательности – одно из самых безобразных явлений нашего падшего мира. Философ Дарио Соммэр, которого мы уже упоминали, говорил, что «женственность сейчас ошибочно сводится лишь к высокому уровню эстрогена», и объясняет это предубеждение незрелостью, инфантилизмом.[16]
Уродливо выглядят женщины, которые стремятся следовать навязываемым массовой культурой шаблонам и образам. Как после этого не понять женщину, которая не хочет выглядеть как женщина? Такая двусмысленная, доступная. Ей хочется, чтобы ее ценили как человека, и она будет стремиться скрывать те формы, которые считаются женственными.
Я всегда интересовался историей костюма и хочу поделиться наблюдением над манерой Екатерины II одеваться. Когда она венчалась, у нее была осиная талия, однако очень скоро она перестала следить за своей фигурой, и вроде бы совершенно очевидно, почему для нее шили платья, скрывающие формы. С другой стороны, императрица всеми способами акцентировала внимание окружающих на голове, носила диадемы, высокие прически, чтобы показать: «Вот сюда смотрите. Я здесь. Моя голова – это главное, что у меня есть».
Кстати, мода на кулоны, подвески связана с желанием опустить взгляд пониже. В классическую эпоху глаза собеседника сосредотачивались на уровне груди, а сейчас одежда девушки привлекает взгляд к животу, ногам.