дед тети Мисси Яглиной и тети Ташеньки Ферзен. Мама рассказывала, что он был строг и суров с Наследником и даже не смягчился во время его болезни, хотя и очень его любил. Принцесса Дагмар стала со временем Цесаревной, а затем Императрицей Марией Федоровной, всеми горячо любимой, и преданной женой Александра III. Папа написал на кончину Наследника стихи, которые я и привожу. Дагмар по-датски означает «заря».
Ты сердцу русскому открылась
Любвеобильною душой,
Когда, рыдая, ты стремилась
Туда, к нему, в час роковой.
Заря, ты солнце предвещала!
Восход лучами был богат.
Зарей вечерней осияла
Его ты сумрачный закат.
С тобою смерть нас породнила,
И пред страдальческим одром
Вся Русь тебя усыновила
В благоговении немом.
Ты наша! Будь благословенна.
Тебя Россия поняла.
Тебя коленопреклоненно
В молитвах Русской нарекла.
И просиял Он, умирая,
Когда предстала ты пред Ним.
Так душу пред вратами Рая
Встречает Светлый Херувим.
Князь Николай Мещерский
Это называлось «На смерть Наследника» и было одним из первых стихотворений, которое мы выучили детьми.
Мама была дружна с Дарьей Федоровной Тютчевой, фрейлиной Императрицы Марии Александровны, так что знала все, что происходило при Дворе. Когда уже слабая и больная Императрица узнала о связи Государя с Долгоруковой, она сама предложила поселить ее во дворце, чтобы ему не приходилось совершать поездок к ней, подвергая себя опасности покушений. Чего ей это стоило, видели и понимали окружающие ее!
У Долгоруковой тогда уже были дети от Государя. Он, конечно, обрадовался предложению больной Императрицы, и Долгоруковой с детьми отвели квартиру во дворце. Дети ее носились всюду, и больная слышала и видела их, но несла свой Крест с христианским смирением и достоинством Царицы.
«La Princesse Dolgorukoff ne ménage pas l’Impératrice»,[98] – говорила Д. Ф. Тютчева. Мы тогда не понимали, о чем идет речь, так как Мама скрывала от нас подобные вещи, но все <так> много говорили о близости Долгоруковой ко Двору, что, когда мы тогда поехали с Мама в Петербург, она предупредила нас, что многие будут говорить о Долгоруковой, которой так восхищается Государь, так как та очень красива, но по тону Мама я поняла ее критическое к этому отношение. Теперь почему-то из Юрьевской сотворили героиню и сделали вульгарный кинофильм, но, насколько мне известно, она ни в коей мере героиней не была, а если действительно любила Государя, то могла бы пощадить чувства умирающей Царицы.