– Макс, отпусти, а то закричу, – сипло выдавила Савина. Все еще подкашивались ноги, грудь сжимало тисками. Нужно просто дышать. Водитель ослабил хватку, подошел к окну и открыл его.
– Подыши, белая стала, как молоко. Я ведь прав, ты знаешь, и потом будешь жалеть, что не послушалась, – он приблизился. – Я всегда готов помочь. Позови меня, если нужно будет, – Анна отодвинулась. С одной стороны, ее возмущало, что он вмешивается, с другой – откуда он знал, что шеф даст ей личное задание? Но относиться серьезно к словам ненормального водителя она все равно не могла, последние месяцы у Максима было слишком параноидальное поведение. Надоел.
От свежего воздуха стало легче.
– Все, я ушла, не хочу больше тебя слушать, – Анна уже развернулась, когда Макс совсем тихо, прошептал:
– Ты вспомнишь меня, но будет поздно.
Вернувшись в кабинет, Савина долго не могла прийти в себя. Снова появилось ощущение сладкого сиропа на руках: пальцы склеивались, стягивалась кожа. Это безумно раздражало.
Она поплелась в уборную и долго натирала ладони мылом, но это не особо помогло. Вернувшись к столу, Анна разложила бумаги стык в стык, поправила ручки и карандаши, чтобы стояли ровным веером в стакане, одернула завернувшуюся полоску жалюзи. Но состояние покоя не возвращалось. Пальцы дрожали, а в груди стояло противное ощущение непорядка и неправильности. Словно ее окунули в чан с грязной водой и заставили стоять на солнце и обсыхать.
Анна вернулась домой поздно ночью и сразу завалилась спать. Чемоданы стояли под стенкой, документы и билет лежали на тумбочке. С будущим проводником связались, договор был подписан еще в офисе.
* * *
Луна освещает долину и четырех людей в серых плащах, стоящих полукругом на каменной площадке. Их лица скрыты капюшонами.
В центре, на небольшом постаменте, видны очертания широкой чаши, отливающей серебром.
Ветер блуждает между людьми и путается в ткани их одеяний.
Надплощадкой возвышается силуэт больше похожий на тень, и сквозь его эфирное тело можно увидеть деревья и очертания гор. Силуэт колышется, выгибаясь в сторону, и раздваивается. Затем съезжает в комок, едва ли похожий на фигуру человека.
Накатывает шорох. Кажется, звук идет со стороны долины, напоминая шум ливня.
Это шепчутся люди.
Тень утробно рычит и отходит назад, пропуская к чаше остальных. Их тела движутся плавно, словно летят в воздухе.