Дедушка Вася был на фронте, бабушке приходилось очень непросто. И не только в бытовом плане. Хотя тогда для папы самой вкусной едой были оладьи из картофельных очисток, а самое любимое блюдо и сегодня – макароны или гречка с сахаром. Была у бабули особая, личная драма: она хранила письма мужа, но никому никогда не показывала. А ведь в то время подружки ходили друг к другу читать вести с фронта. Не показывала потому, что стеснялась: каждое письмо дедушка, подшучивая над женой, подписывал «Любящей Марусе от любимого Васи». Память об этой эпистолярной несуразице она переживала до конца жизни.
Мамина мама, бабушка Таня, была педиатром. Она приехала в Москву из Ржева, где ее отец был известным протодиаконом. Бабушка рассказывала, как его расстреляли немцы за то, что он отказался петь им гимны. Гораздо позже я поняла, что она боялась сказать правду: вероятнее всего, он был убит большевиками. Преступление было тем же – прадед отказывался петь песни, но… прославляющие советскую власть. Я высчитала это довольно просто: к 14 октября 1941 года, когда немецкие войска заняли Ржев, бабушка уже окончила в Москве медицинский институт. Значит, из родного Ржева она уехала не позднее чем в середине 1930-х, когда и намека не было на военные действия. Так что расстрелять ее отца могли только по приказу местной власти.
Диплом педиатра баба Таня получила 21 июня, и, конечно, ее должны были бы отправить на фронт. Но незадолго до окончания института она вышла замуж и к лету была в положении, поэтому ее направили сопровождать эшелоны с детьми, эвакуируемыми из Москвы на Урал. На стоянках они с двумя медсестрами (столько взрослых полагалось на состав, забитый детьми) по очереди добегали до полустанков, где им выдавали по ведру каши и кипятка. И обратно. Ехала она так не один месяц, поэтому у моей мамы, появившейся на свет 11 декабря, местом рождения значится «ПГТ Чишмы в Башкирии». Там эшелон остановился на время бомбежки, после чего прямо на станции удостоверились, что ребенок жив, и поезд отправился дальше. Эта история из жизни моей бабушки спустя полвека получила неожиданное продолжение. Недавно мне предложили сделать интервью с Робертом Турманом (отцом актрисы Умы Турман). За организацию его отвечала переводчик Наташа Иноземцева, с которой меня свела поповна Соня Кишковская. Пока мы вели переговоры, настало 9-е Мая. Вспоминая наших родных, мы неожиданно выяснили, что не только учились в одной школе, Наташина мама тоже родилась в 1941 году на Урале: ее бабушку, бывшую на сносях, одним из первых составов отправили из оккупированной Москвы. Мне хочется думать, что Наташина бабушка оказалась в поезде, который сопровождала моя бабуля.