– Вадим! Нет! Я же отлично понимаю, что главный принцип отделения я не могу выполнить. Пока не могу. Вот поэтому я и решилась на замужество, – добавила она тихо. – Вряд ли у меня с родителями когда-нибудь получится выстроить взрослые отношения. Во всяком случае, пока не получается.
– Не переживай. Пройдет время, и ты с ними сможешь подружиться, ну а если нет – ограничишься посильной практической помощью.
– Ты прав. Вадим, а какого возраста твои сыновья?
– Семнадцать и двенадцать. Считаю, что это самый сложный возраст. Возраст формирования личности, формирования взглядов и представлений о мире. Все так сложно. Старший сын озабочен поиском смысла жизни. Причем озабочен не поиском смысла жизни вообще, а его интересует поиск смысла своей собственной жизни. У младшего пока на уме компьютерные игры и спорт, но у него сейчас сложный пубертатный период, сама понимаешь…
– Юношеский максимализм и отрицание всего, что сделано старшим поколением, а также отсутствие всяких авторитетов. Хотя у твоих сыновей такого быть не должно. Ведь с таким отцом, как ты…
– Каким «таким»? – с напряжением в голосе спросил Готовский.
– Вадим, мне кажется, что ты замечательный отец, – уверенно произнесла Вика и тепло улыбнулась ему.
– Да? Не уверен. Я мало времени провожу с семьей. Работа занимает большую часть моей жизни, ну и кое-какие увлечения тоже требуют времени. Правда, спортом мы занимаемся вместе. Знаешь, у меня интересные парни получились, – признался он с гордостью.
– Вадим, ты часто играешь в преферанс? Тебе нравится эта игра?
– Нравится, но играем мы нечасто. А что?
– Ты давно играешь?
– Давно. Знаешь, я познакомился с преферансом где-то лет в двенадцать-тринадцать. Двоюродный брат, старше меня лет на двадцать, почему-то любил брать меня в свою компанию. Интеллигентные люди, преподаватели в вузах, как минимум раз в неделю собирались на тесной кухне, чтоб под рюмочку коньяка расписать пульку. Игра затягивалась глубоко за полночь, сигаретный дым просачивался из балкона на кухню, надежно пропитывая всю одежду, вплоть до исподнего. И ведь что характерно, родители спокойно отпускали меня с Володей, никаких вопросов, несмотря на красные глаза и запах сигарет от одежды. Какой это кайф – быть причастным к настоящему взрослому миру! Вот именно тогда преферанс прочно обосновался у меня в душе. Занял ту особую нишу, которая числится в верхних рядах рейтинга «А что хорошего происходило в твоей жизни?». А потом университет, общага. Это был новый виток моих взаимоотношений с преферансом. Я в полной мере ощутил, что значит «коммерческая игра». Или игра «на интерес». В общаге мы играли на деньги. Ставки были небольшие, но я редко проигрывал. Вообще, за карточным столом очень хорошо проявляются качества людей. Кто-то надеется на холодный расчет. Такого и по жизни, и в игре легко вывести из равновесия неожиданным раскладом. Кто-то максимально страхуется от всех неожиданностей. Заказывает меньше, чем может сыграть. Посмотришь на него – а он и по жизни звезд с неба не хватает. Тот случай, когда говорят: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского». Кто-то верит в свою удачу и лезет на рожон. Надеется на удачный расклад, надеется, что его не «словят» на инфарктном мизере. Верит, что в прикупе будет нужная карта. Он – король стола. Он играет больше всех. Но у него самая высокая горка. И его со всех сторон обложили вистами. И не так уж ему сладко, как он силится преподнести. И его сегодняшнего выигрыша едва хватит, чтоб покрыть прошлые долги.