- Я не дурак, знаю! – зло огрызнулся блюститель экономической
безопасности родины, – Ты лучше посоветуй, как надёжнее скрыться от
розыска! – выруливая от центра, попросил он.
Меня порадовала такая любознательность товарища Никитина и я
принялся его консультировать. Начав с расспросов.
- Кто-нибудь из начальников паспортных столов у тебя на связи
есть? Или из их замов? – задавая вопросы, я следил за дорогой,
пытаясь понять, куда мы едем. – В твои обязанности же входит
противодействие коррупции в милицейских рядах? Не может быть, чтобы
ни одного руководящего паспортиста ты на кукан не присадил! Из
девяти-то районов?!
- Ну есть! – неохотно ответил зам главного «колбасника» города,
– Попросить новый паспорт? – заинтересованно обернулся он ко
мне.
- Потребовать, а не попросить! – поправил я сообразительного
товарища, – Понятное дело, что это бланки строгой отчетности! Но
они всё равно умеют их воровать и списывать, это я знаю точно.
Пусть оформят тебе паспорт-двойник на какого-нибудь живого мужика
твоих лет. Чтобы, если будет откуда-либо запрос, то и с ответом
проблем не было. Долго нам еще ехать?
Кисло улыбнувшись, Никитин покачал головой. Свернув с улицы в
арку «сталинки», он подъехал к одному из стоящих в ряд гаражей.
Гараж у Никитина был просторный. Помимо полок вдоль стен, справа
стоял слесарный верстак, на котором возвышался профессиональный
сверлильный станок. Была и смотровая яма с кирпичными ступеньками,
уходящими в темноту.
- Проходи! – буркнул несгибаемый борец с расхитителями
социалистической собственности.
Я прошел вовнутрь и хмурый бэх, не медля, сразу же закрыл
воротину. Заперев её изнутри сваренным из арматуры шпингалетом.
- Жди здесь! – распорядился он, убирая сбитую из доски
пятидесятки секцию, закрывающую часть ямы, – Грязно там,
испачкаешься!
Порадев за мою одёжку, Никитин полез вниз. Присев на корточки, я
проводил его взглядом до дверки, расположенной в торце ямы.
Смекнув, что будет безопаснее, если бэх останется под моим
контролем, я тоже полез в яму.
- Ты чего, Корнеев? – обернулся на меня оборотень, – Я же сказал
тебе! Испачкаешься, да и тесно там двоим будет.
- Ерунда! – жизнерадостно отмахнулся я от его заботы, – В
тесноте, да не в обиде! Помогу тебе, если что.
Борис Евгеньевич полоснул по мне злобным взглядом и шагнул в
освещенный погреб. Тесноты в подземелье я не обнаружил. Сооружение
имело площадь около девяти или даже десяти квадратов. Вдоль правой
и левой стены на полках располагались картонные коробки с
импортными и отечественными надписями. Судя по которым, в них были
разнообразные консервы. А дальний угол по правую руку был отгорожен
досками. Приблизившись к нему, я разглядел проросшую картошку.
Которая, по её виду и запаху, вполне могла быть прошлого, а то и
позапрошлого урожая.